Украинские ученые за рубежом: Мы не вылавливаем мозги в Украине, наоборот — возвращаем, обогащенные новыми идеями

Пока поддержка науки государством остается словами, не превращаясь в достойную финансовую базу, наша страна продолжает терять таланты. Посмотрев, сколько украинских ученых работает за границей, вы ужаснетесь от статистики. Однако многие из них, уезжая из родной страны, не сжигают мосты, а стараются помочь вывести отечественную науку на качественно новый уровень..

28 августа — 1 сентября в Киеве, в Большом конференц-зале НАН Украины прошла IV Британо-украино-испанская конференция по физике Солнца и космических наукам.  В конференции приняли участие 50 ученых из 10 стран: Бельгии, Великобритании, Грузии, Израиля, Китая, Германии, США, Турции, Украины и Швеции. Великобританию — соорганизатора конференции — представляли десять ученых. Часть из них — наши соотечественники.

О том, что украинским ученым могут дать подобные научные события, об особенностях британского высшего образования и телескопе на воздушном шаре «Ракурс» беседовал с Виктором Федуном, преподавателем кафедры управления и системной инженерии университета Шеффилда (Великобритания).

— Это уже четвертая по счету конференция, проходящая в Украине, соорганизатором которой вы являетесь. Какие основные цели ставите перед собой и на каком уровне находится физическая наука в Украине?

— Главная идея — интенсифицировать интеграцию украинских коллег в международное сообщество. Украина стремится в ЕС, но наука (по крайней мере в той области, которой мы занимаемся), находится в удручающем состоянии. Это не только недостаточное финансирование исследований в целом, но и значительные трудности в представлении полученных результатов. Тут и дороговизна публикаций в ведущих международных научных журналах, и немалые средства, необходимые для участия в зарубежных конференциях, и пока что низкие рейтинг и известность в мире отечественных научных изданий.

Моё научное направление – физика Солнца. Для наблюдений нужны дорогие инструменты, которых в Украине остро не хватает. Поэтому наблюдения практически не ведутся и украинские ученые вынуждены пользоваться данными зарубежных исследований. 

В солнечной физике, кроме наблюдения, важно также численное моделирование. Используя суперкомпьютеры, можно делать достаточно точную имитацию реальных физических процессов. К сожалению, этого в Украине пока также практически нет, поскольку построение собственных, и даже использование зарубежных суперкомпьютеров требует значительных средств. 

Подытоживая, отметим два момента. Наблюдения и численное моделирование в Украине практически отсутствуют или находятся в довольно плачевном состоянии. С другой стороны, на высоком уровне остаются фундаментальные теоретические исследования. Поэтому ученых из Украины довольно хорошо принимают за рубежом, охотно используя их результаты. Главная идея подобных научных встреч — объединение теоретических исследований украинских ученых с остальными звеньями европейского и мирового научного процесса. 

— Расскажите подробнее о том, чем именно сегодня занимаются ученые, посвятившие себя физике Солнца... 

— Многим известно, что Солнце — это звезда в центре нашей Солнечной системы, представляющая собой огромный плазменный шар. Это – очень динамичный объект, влияющий на все аспекты жизни на Земле. Мы пытаемся понять, как солнце работает. Как передается энергия из нижних слоев атмосферы в верхний слой, почему оно сильно греет корону, как можно предсказывать возникновение больших физических эффектов на солнце, например, вспышек. Почему вспышки важны? Они выделяют огромное количество энергии, соответственно, могут влиять на наши спутники, связь, самочувствие, все остальное. Нужно научиться прогнозировать вспышки. Мы надеемся, что лет через пять, кроме привычной погоды, в ежедневных прогнозах будет и надежно предсказанная космическая погода. 

С другой стороны, физика Солнца — фундаментальная наука. Солнце – природная живая лаборатория плазменных процессов, изучение которых важно для решения задач термоядерного синтеза и многих других. Наблюдая и исследуя их, мы можем лучше понять, как магнитные поля взаимодействуют. Это колоссальный объем работ разных направлений. Мы планируем в лабораторных экспериментах (это делалось и раньше, но наш подход другой) промоделировать процессы, проходящие на Солнце, в микромасштабе. Почему это возможно сделать? Уравнение, которым описываются плазменные процессы, в частности, волновые, масштабируются. Грубо говоря, уравнения те же, но масштабы процессов могут быть разные. Суть процессов не изменяется.

 — Кто в Украине вас поддерживает, ощущаете ли содействие на государственном уровне?

— Соорганизаторами конференции с украинской стороны выступают Институт космических исследований НАН Украины – Государственное космическое агенство Украины (ГКА), Астрономическая обсерватория Львовского национального университета им. И. Франко и физический факультет Киевского национального университета им. Т. Шевченко. Постоянную и очень активную помощь оказывает доктор физико-математических наук, профессор Олег Черемных, завотделом космической плазмы Института космических исследований НАН Украины.

Из Украины работать за рубежом уехало много ученых. Буквально в каждом известном университете мира есть наши соотечественники. Они готовы помогать и что-то делать для своей страны. С другой стороны, если взять конкретно нашу конференцию, то из тех, кто по долгу службы должен быть заинтересован в продвижении украинской науки, организации конференции способствовали немногие. А ведь все знают, что конференция проводится. К сожалению, здесь это мало кому интересно.

Хочу заметить еще одну деталь. Есть Международный институт космической науки в Берне, Швейцария (International Space Science Institute, ISSI). Это международная площадка для встреч различных научных групп, полностью обеспечивающая и оплачивающая все орграсходы. Я тоже участвовал в этих проектах. На сайте ISSI среди спонсоров и партнеров можно увидеть Space Research Institute — Институт космических исследований. Это Москва. Мне непонятно, где Украина? Россия каким-то образом участвует и в ISSI, и в Европейском геофизическом обществе, и в Лондонском королевском обществе... Украина нигде не фигурирует. 

Например, в Лондонском королевском обществе (The Royal Society of London for the Improvement of Natural Knowledge — ведущее научное общество Великобритании, одно из старейших научных обществ в мире. — Ред.) есть International Exchanges Program — довольно простой грант, всего-навсего на 12 тыс. фунтов на два года. Идея в том, что они финансируют проезд, жилье, питание и т. п. Ученые из разных стран, работающие над общей тематикой, могут ездить друг к другу в течение двух лет и работать над совместными проектами. В принципе, для плодотворной работы этого достаточно. Если к нам будут приезжать украинские коллеги хотя бы в рамках этого гранта, в дальнейшем мы сможем вместе подать заявку на более весомый грант. 

Есть одна загвоздка. Такая система существует для довольно большого количества стран, например, Китая, США, России... Украины в этом перечне нет. В этом направлении мы начали двигаться еще в 2013 году. Подготовили все письма. Предложили организовать схему, чтобы Украина имела возможность подавать на этот грант хотя бы один раз в год (например, для Японии предусмотрено три раунда, то есть можно подавать на грант трижды в год до 10 человек). Дальше была Революция достоинства и в вихре событий наши почти готовые договоренности в Украине канули в Лету. Люди менялись на местах очень быстро. Мы не знали, к кому обращаться. Сейчас снова пытаемся продвигать эту идею — установить связь между Королевским обществом и Академией наук Украины, чтобы хотя бы одна программа начала работать. Это касается не только физики. Королевское общество интересуется всем спектром наук. Надеюсь, что в этот раз у нас все получится.

— Один из насущных вопросов: кто финансирует конференции?

— Все происходит на личном энтузиазме, и это непросто. Нам удавалось получать поддержку различных фондов. Например, мы успешно подавали заявки на гранты в Science and Technology Facilities Council (STFC) и European Office of Aerospace Research and Development. Это говорит о том, что международные организации заинтересованы в том, чтобы украинская наука была достойно представлена на международной арене, ведь теоретическая физика и другие научные исследования в Украине довольно сильны. Поддержку оказывал также университет Шеффилда, в котором я работаю. В этом году значительную помощь мы получили также благодаря усилиям нашей соотечественницы — профессора Валентины Жарковой (университет Нортумбрии, Великобритания). 

— Удалось ли достичь поставленных целей?

— Первая конференция в 2011 году проходила в Крыму, тогда параллельно мы организовали также Летнюю школу для студентов. В Британии есть государственные фонды, которые осуществляют финансовую поддержку в основном местных студентов. Мы организовали летнюю школу в Украине, убедив фонды в несомненной пользе взаимодействия студентов двух стран. Лекции читали эксперты из различных европейских университетов и научных центров. Кое-какие связи образовались — это положительный момент. Мы стараемся это продолжать.

Такие конференции помогают устанавливать новые, и, что не менее важно, – восстанавливать утерянные научные связи. Например, несколько лет назад университет Шеффилда совместно несколькими европейскими университетами и киевским Институтом космических исследований (ИКД НАНУ-НКАУ) подали успешную заявку на участие в «Горизонт 2020» (крупнейшая в истории ЕС программа по исследованиям и инновациям с бюджетом около 80 млрд евро, рассчитанным на семь лет (с 2014 по 2020 г.), в дополнение к частным инвестициям, которые будут привлечены фондом. — Ред.). По этой программе ИКД получил довольно сильную поддержку. Несколько месяцев назад мы также подали совместную заявку на грант Королевского общества. 

В чем наш интерес? Мы отнюдь не вылавливаем мозги в Украине, наоборот — возвращаем, обогащенные новыми идеями. Взамен получаем тоже много свежих идей и замыслов. В этом и заключается специфика и польза научного взаимодействия – в симметричном взаимном обогащении результатами.

— Перед интервью я просматривала сайт университета Шеффилда, у вас со студентами есть интересный проект телескопа на воздушном шаре SunbYte. Расскажите, пожалуйста, об этом подробнее.

— Идея солнечных наблюдений с помощью высотного надувного шара не нова, было сделано около десяти подобных инструментов. Однако такие миссии дорогостоящие и планируются очень долго. Время жизни проекта от подачи до запуска доходит до 5-10 лет. Нужно понимать, что если мы начали разрабатывать сегодня, а запуск через 10 лет, то оборудование устаревает, изменить его нельзя, ведь оно уже внесено в проект. Это все равно, как сказать кому-то: давай мы тебе дадим iPhone 1 вместо последней модели. Это проблема. Мы хотели срок этой разработки намного уменьшить. Для этого нужна простая система, которая будет поднимать телескоп и находиться в рабочем состоянии определенное время. Несколько лет назад мы предложили multiballoon — систему из воздушных шаров, которая будет поднимать платформу с телескопом. Это очень сложный проект и пока он лежит в столе.

Около года назад мы обратили внимание на проект REXUS/BEXUS – Rocket and Balloon Experiments for University Students — использование ракет и воздушных шаров как платформы для проведения университетских студенческих исследований. Мы собрали команду студентов, заинтересовали коллег с других университетов и сообща приступили к разработке воздушной солнечной наблюдательной миссии. На сайте программы можно более детально узнать о проекте, здесь также идет обратный отсчет: сколько осталось до запуска. 

— Вы читаете лекции британским студентам. Насколько отличается подход к обучению в Украине и Британии? 

— Подход отличается кардинально. Главное отличие в том, что в Британии студент — это покупатель. Мы предоставляем услугу. Здесь образование три года, затем магистратура один год. Образование слабее, чем некогда в советских университетах, да и в некоторых украинских вузах. Но смысл в том, что обучение в течение трех лет дает хорошую основу, такое себе повышенное среднее образование. Студентов учат думать, принимать решения, в общем, готовят к жизни. Многие студенты после этого идут работать в различные компании, банки и т. п. Университет нацеливает на то, что не обязательно идти в науку. Продолжают обучение только самые сильные. 

Когда я был студентом физического факультета Киевского университета, учиться было нелегко. Если не сдал — до свидания. В Британии образование весьма дорогое. Университетам невыгодно отчислять студентов – они главный источник их финансирования, вузы за ними «охотятся». Атмосфера обучения крайне дружелюбная. Допустим, я спрашиваю студента: сколько будет два плюс два? Он отвечает — пять. Что вы ему скажете?

 — У нас бы сказали, что ответ неправильный.

— Здесь так говорить не принято. Нужно сказать, что ответ хороший, но есть лучший вариант. Потом ученику следует объяснить, почему мой вариант лучше. Обижать не принято. Здесь никогда не говорят, что ты не прав. Иногда это немного раздражает, но в целом это делает людей более спокойными.

Система британского образования отлажена, как часовой механизм, и позволяет работать со студентами любого уровня знаний из любой страны и любого достатка. Можно подавать на разные финансовые поддержки. Здесь много курсов, организаций, которые будут помогать, направлять студента. Все запротоколировано. Британия — старая колониальная страна и знает, как разговаривать с людьми и умеет договариваться. Точно так же и со студентами университета.