Город на краю: хроники заложников «русского мира» в Краматорске Донецкой области

Парадокс информационного пространства нашей страны заключается в том, что граждане прекрасно информированы о происходящем на Печерских холмах, но подчас не имеют представления, что творится в собственном городе или на соседней улице. Между тем именно в регионы сегодня переместились финансовые рычаги управления, и благодаря этому люди на местах получают реальную возможность самим заниматься улучшением собственной жизни. Взять к примеру Краматорск Донецкой области.

Новый проект «Ракурса» — это своего рода «моментальный снимок», снепшот, который может дать представление об уникальности определенного региона, о главных его проблемах и достижениях, о местных настроениях, интересных личностях, живущих там, и прежде всего — о тех, кто стремится сделать лучшей для всех свою малую Родину.

Сегодня, когда в Украине уже можно начинать подводить первые итоги процесса децентрализации, а в недалеком времени нас ожидают выборы в территориальных общинах, мы открываем новый информационный проект, посвященный жизни регионов нашей страны. Начинаем с израненной части страны, которая болит и кровоточит, — востока Украины. А именно — с Краматорска Донецкой области.

Вот уже шестой год Донецк и часть области находятся под властью оккупантов, и ныне региональным центром стал Краматорск, официальная столица Донецкой области с октября 2014 года. Именно война дала толчок к развитию бывшему райцентру, городу, жизнь которого раньше была сосредоточена преимущественно вокруг машиностроительных предприятий.

Сегодня одно из национальных рейтинговых агентств присвоило Краматорску Донецкой области высокий кредитный и инвестиционный рейтинг, признав, что показатели экономического развития здесь выше средних по Украине. Однако Краматорск продолжает оставаться «городом на краю», городом, который, пережив трехмесячную оккупацию и освобождение, все равно находится в шаге от границы, а за ней — война, оккупация, кровь и смерть. Чем живет сегодня столица мирного Донбасса?

5 июля Краматорск Донецкой области, Бахмут и Славянск праздновали День освобождения городов, пятый по счету. Неполных три месяца оккупации — для многих этого оказалось достаточно, чтобы коренным образом пересмотреть свое отношение к «русскому миру». Впрочем, наши собеседницы своих убеждений не меняли. Каково это — быть украинцем в эпицентре оккупационного кошмара? Многие с Востока вынуждены были оставить родные места, просто спасая свою жизнь.

Ангелина Шостак — активистка и волонтер, в прошлом году она сшила самый большой флаг Украины, и он был запущен в небо над Авдеевкой. Рекордное знамя, между прочим, было изготовлено на средства, которые собрали жители оккупированных территорий.

Светлана Плюшко — автор и вдохновительница нескольких удачных общественных проектов по благоустройству Краматорска Донецкой области (о них читайте в другом материале).

Эти две молодые женщины смогли вернуться в родные места, и это счастье. Но они никогда не забывают, что находятся «на краю» мирной Украины, и всего в нескольких десятках и сотнях километров от них оккупационный кошмар продолжается.

Оккупация Краматорска Донецкой области: как это было

12 апреля 2014 года Краматорск Донецкой области был захвачен сторонниками ДНР. Произошло это, разумеется, не вдруг: столкновения между сторонниками и противниками Евромайдана в городе начались еще в феврале. Вскоре из поклонников «русского мира» были сформированы дружины, которые выступили 12‒13 апреля сразу во многих ключевых городах региона, захватывая органы управления, отделения милиции и СБУ. Когда над горисполкомом Краматорска подняли флаг ДНР, милиция не препятствовала этому.

О хронике боевых действий в районе Славянска, Краматорска, Горловки можно почитать в разных источниках. Но днем победы для жителей региона стало 5 июля, когда наши силы вначале очистили от оккупантов Славянск, вынудив их отступить к Краматорску. А к вечеру этого дня и Краматорск Донецкой области был очищен от тех, кого кое-кто называет сегодня «повстанцами». Наши собеседницы предпочитают определения «орки» и «нечисть».

Ангелина Шостак: Что для каждого из нас флаг?

— Бывают сны, которые не всем приснятся. Не всем украинцам. Только тем, кто знает, что такое оккупированный город и сепарские блокпосты, на которых стоят орки с автоматами наперевес. Кто знает, что у орков в голове, кроме жажды власти и желания мстить. У него оружие, и ты подвластен ему. Не проедешь автомобилем по брошенному на землю украинскому флагу — отправят рыть окопы. Посмотришь косо, он решит, что ты похож на «правосека», — «на подвал» (всю правду о ДНРовских пыточных подвалах еще предстоит открыть, и это будет страшная правда. — Ред.).

Тебе снится, что ты в вышиванке, на сумочке у тебя желто-голубая лента, в машине флажок, а в телефоне — уйма фотографий с Майдана, с нашими бойцами… и тут вдруг понимаешь, что ты на сепарской территории. Ты пересек их блокпост, судорожно прячешь сорванную с сумочки ленту под одежду. И люди на той стороне черные, хмурые, злые, готовые растерзать. Это не вычеркнуть, не вытравить из головы.

…31 марта 2014-го мы едем в Донецк, откуда родом мой муж. Еще не оккупированы Славянск, Краматорск Донецкой области… Но уже летает в воздухе дух «русского мира» — вонючий, злой и кровожадный. Да, жадный к крови «майданутых». Начинают там и сям создавать блокпосты из наваленных горой шин со словами: «Вам, майданутым, можно было, а нам — нет?».

Начинается первое сопротивление нашим военным. Одну из частей блокируют неподалеку Гранитного. Мы с мужем трамбуем машину продуктами-сигаретами и выдвигаемся туда. В нашей машине флажки — Украины и Евросоюза. Но для «русского мира» это как красная тряпка для быка. Для нас это были символы свободы, непокоренности и лучшей современной жизни.

Только в ста метрах от дома, где муж родился и вырос, в центре Донецка нас останавливают, крушат машину и вершат над нами суд Линча орки с триколорами. Их сбежалось не меньше сотни. И это за наш флаг!

Что мы чувствовали? Знаете, когда кровь бьет тебе в уши, ты ничего не ощущаешь, не видишь и не можешь понять: как так? Это мой дом, это мой Донецк, это мой флаг, флаг моей родины. Ступор, шок, ужас…

Что для каждого из нас флаг? Один из символов. Но мало кто понимает его ценность. Он есть на зданиях, на государственных учреждениях. Ну есть и есть. Оказывается, сегодня есть, а завтра может не быть. Однажды утром над зданием горсовета, мимо которого мы проходили каждое утро и каждый вечер, вместо нашего флага подняли орковскую тряпку. Долгих три месяца мы высматривали наш флаг. Когда с танка в пятый раз атаковали нашу военную часть, мы за час собрали ценные для души вещи (венчальные иконы, фотоальбомы, не возьмешь же с собой диван и холодильник!) и выехали в Киев. Мы просто спасали свои жизни. Пересекли четыре сепарских блокпоста, и когда, въезжая в Покровск (бывший Красноармейск), увидели наш флаг, мы заплакали…

Во время оккупации мы все жили в интернете. Форумы, группы, перекличка… Где, что и как.

И для меня до сих пор одним из важнейших дней жизни остается 5 июля — День освобождения Краматорска Донецкой области, Словянска, Бахмута от оккупации. Слезы радости… Я не знаю, какой день станет Днем нашей Победы, но точно знаю, что это будет самый счастливый день в моей жизни. Как и в жизни миллионов украинцев.

Светлана Плюшко: Сюрреалистический сценарий сумасшедшего режиссера

— В апреле 2014 года Краматорск Донецкой области оказался в новой для себя реальности — оккупирован! И для нас началось то, к чему невозможно подготовиться. Какой-то сюрреалистический сценарий сумасшедшего режиссера, но это не кино, увы, щипать себя бесполезно — не проснешься, учись жить по-новому. Учись держать язык за зубами, учись распознавать свой-чужой, учись защищать своих детей.

Очень быстро усвоилась информация о том, что минометный обстрел дает серию из четырех прилетов. В условиях высотной застройки, когда у тебя нет времени куда-то укрыться, я приняла для себя оптимальный на тот момент план спасения: в коридоре нет разлета осколков стекла. Пока прилетает где-то там — не так и страшно. Но когда прилетает где-то тут…

Вот вспоминаю один вечер. Бах! — раз (мина легла недалеко). — Время стало как кисель... Сознание опережает способность двигаться.

Бах! — два (ближе). — По дуге из кухни в коридор я хватаю трехлетнего сына и...

Бах! — три. — Падаю в коридоре.

Четыре? Четвертого баха нет.

Позже окажется, что четвертый попал в крышу частного дома рядом и не взорвался. Третий взрыв снес стекла большинства окон в доме напротив, в 60 метрах от нас.

Наутро прибыла группа каких-то странных особей от НОД, которые старательно собрали все возможные осколки от разрывов. (НОД — «Национально-освободительное движение» — российская общественная организация, которая продвигает идею «восстановления суверенитета и территориальной целостности». По словам Светланы Плюшко, в оккупированном Краматорске Донецкой области от НОД выступали в основном местные поклонники «русского мира». — Ред.) Под напором толпы местных, которая понимала, что списать на ВСУ или ДРГ «укров» этот обстрел невозможно ни с точки зрения логики, ни топографии района, эти представители признались, что стреляли некие пришлые казаки.

Что ж… Наслаждаться адом — сомнительное удовольствие. Учись не учись, а жить хочется.

Сын… муж… крыса в клетке... мультиварка… одеяло... вещи до осени... документы — в охапку и в машину. Ариведерчи, милый город!

Освобождение было подарком судьбы. Фактически — второй день рождения!

В ночь на 5 июля 2014 года соцсети дышали в такт. Шутка ли, на глазах разворачивался какой-то дьявольский театр — гиркинские колонны заходили из Славянска в Краматорск Донецкой области. ВСУ давили их и подгоняли, перед этим выбив из Лимана и окрестностей. Оставалось только ждать... Я верила: нас освободят. Я знала, что мир вернется в наш город. Но что так филигранно наша обескровленная десятилетиями разрушения армия вынудит их уйти, роняя тапки… Это было чудо! Вернулись домой и начали жить заново.

Сколько еще должно погибнуть?

Очень хотелось бы действительно закончить на этой счастливой ноте. Но «русский мир» не отпускает просто так своих заложников, даже бывших. 10 февраля 2015 года Краматорск Донецкой области был обстрелян из реактивных систем залпового огня «Смерч» (по другим данным — «Торнадо»). Погибли 17 человек, 60 были ранены.

…В третью годовщину обстрела в Краматорске Донецкой области был поставлен Мемориал памяти жертв обстрела. На нем есть слова: «Сколько людей еще должно погибнуть?»

* * *

Предлагаем также ознакомиться со статьей члена исполкома Краматорского городского совета и одного из авторов Стратегии развития города Юрия Трембача, который рассказал «Ракурсу» о том, как развивается Краматорск сегодня. Материал можно найти по ссылке.