Председатель Совета адвокатов Киева: Невозможно, чтобы государство поступало так с судьями и судебной системой

Инна Рафальская:

Вопросом, связанным с ответственностью судей, в том числе дисциплинарной, я занимаюсь уже достаточно долгое время, и анализировала законы, связанные с судоустройством и статусом судей.

375-я статья УК как один из видов ответственности профессиональных судей фактически стал актуален только в последнее время. Это произошло в связи с тем, что государство актуализировало привлечение к ответственности и наступление соответствующих негативных последствий.

В своем нынешнем виде 375-я статья должна быть исключена из Уголовного кодекса. Мы учились в разных школах, но учили нас, мне кажется, одному и тому же: норма, устанавливающая юридическую ответственность, должна быть понятна каждому. И тому, кто ее исполняет, и тому, кого привлекают к ответственности. Диспозиция 375-й статьи состоит из пяти слов, при этом, обсуждая в профессиональной среде два из них — заведомость и неправосудность судебного решения, — мы никак не сходимся в дефинициях.

Остальной Уголовный кодекс понятен: мы знаем, что такое убийство, кража, грабеж или взятка. Но совершенно непонятно, что такое неправосудное решение или заведомо неправосудное решение. Ясность не наступит до тех пор, пока законодатель четко не определит, за что наступает уголовная ответственность судьи, а именно — за какие конкретные, четко перечисленный действия.

Форма вины — это умысел и неосторожность. Существует норма, совершенно четко регулирующая эти понятия. При этом что интересно: указанная статья — единственная, предметом доказывания которой является не преступное действие/бездействие, которое по закону должно определяется как влекущее за собой ответственность. Предметом почему-то является то, что есть объектом, то есть судебное решение как таковое. При этом то, что доказывается, это вынесение решения, является профессиональной функцией судьи. Исходя из этого, мы имеем проблему, связанную с доказыванием и проверкой подозрения. Раньше это была проверка обвинения. Тогда мы спрашиваем следственные органы: в чем вы обвиняете судью? И следственные органы, не стесняясь, отвечают: мы проанализировали судебное решение, вне зависимости от того, было оно отменено или нет, и я, следователь такой-то, прокурор такой-то, пришли к выводу, что решение неправильное, значит, оно неправосудное, поэтому наступает ответственность.

В обвинительном акте органы следствия должны указать факты и всю объективную сторону: время, место, способ совершения. В результате вот что пишут сейчас прокуроры в обвинительных актах: «Находясь на своем рабочем месте, отправляя правосудие, включил компьютер и решил, что он вынесет неправосудное решение». Умысел доказать они даже не пытаются, наряду с другими «тонкими материями», недоступными нашим органам досудебного расследования. Им лучше написать вот так просто, что они и делают.

Итак, норма содержит два непонятных слова из пяти, а часть вторая, которая устанавливает повышенную ответственность, содержит оценочное суждение — тяжелые последствия. Следует определиться, что является в данном случае тяжелыми последствиями, потому что в одном из актов я встретила утверждение: тяжелыми последствиями является то обстоятельство, что это вызвало резонанс в прессе. Да чего у нас только пресса не пишет! Невозможно так поступать с судьями и судебной системой!

Если сейчас законодатель не может определиться с правильной формулировкой и ответственностью судей, давайте все-таки вернемся к началу. К тому, что указано в Судейской хартии: судья должен быть защищен, независимость судьи должна быть защищена повышенным иммунитетом.

Что касается вопросов, связанных с привлечением к ответственности судьи, то она должна быть репутационной: судья опорочил себя перед общественностью, ответственность должна быть прежде всего дисциплинарной. И самая главная ответственность для судьи — это лишение его этого звания. Ничего более тяжкого быть не может.

Если же судья совершил конкретное преступление, получил взятку, кодекс предусматривает соответствующую ответственность. Доказывание получения взятки и схема расследования совершенно понятны, как и в том случае, если судья злоупотребляет служебным положением, совершает коррупционные действия.

Кроме того, хочу обратить внимание: никогда сторона процесса, то есть сторона обвинения, не может решать вопросы по поводу возбуждения дела и привлечения судьи к ответственности. Это должно быть отнесено исключительно к компетенции органов судейской корпорации — они оценят, пересмотрят судебные решения в установленном судебном порядке, сделают определенные выводы в отношении судьи. Если не сделают — значит, соответственно, корпорация будет менять состав органов, уполномоченных принимать такие решения. Я уверена, что судьи сами заинтересованы и в самоочищении, соответственно, в защите от внешнего воздействия.

Ни при каких обстоятельствах нельзя наказывать судью в результате того, что наступившие последствия оцениваются органами досудебного расследования как незаконные с нарушением норм процессуального права, что на самом деле является апелляционным и кассационным основанием.

По материалам круглого стола «375 статья Уголовного кодекса Украины: наказание или давление?», организованного Ассоциацией юристов Украины