Прокуроры-грабители из департамента Горбатюка

Так уж у нас повелось, что крупнейшими нарушителями закона становятся те, на кого возложена обязанность его охранять. В нашем случае речь идет о прокурорах. О том, что отечественные «адвокаты государства» перешли границы дозволенного, свидетельствует скандал с так называемыми миллионами преступной власти, в котором замешан начальник Департамента специальных расследований ГПУ Сергей Горбатюк. Он до сих пор умудряется сохранять среди определенной части населения эффектный имидж деятеля, который без устали «расследует преступления Майдана». Особых результатов, как известно, нет. Возможно, потому, что подчиненные Горбатюка очень заняты другими, гораздо более прибыльными делами.

Наша история началась после того, как 24 июля 2017 года Новозаводской районный суд Чернигова удовлетворил ходатайство следователя Департамента специальных расследований ГПУ о разрешении на обыск квартиры, расположенной в Киеве по ул. Льва Толстого, которая якобы принадлежала Сергею Лекарю — бывшему заместителю министра внутренних дел. Если верить содержанию ходатайства следователя ГПУ, то соответствующее уголовное производство было открыто 26 апреля 2017 года. И вот только теперь следователь попросил позволить обыскать квартиру, которая, по данным Госреестра вещных прав на недвижимое имущество, принадлежит бывшему милиционеру, потому что в ней могут храниться вещественные доказательства совершенного им уголовного преступления.

С одной стороны, вроде бы все правильно и логично. А то, что разрешение на обыск киевской квартиры давал Черниговский суд, можно объяснить желанием уменьшить риск разглашения информации и максимально использовать эффект внезапности.

Обыск в квартире по ул. Льва Толстого был начат 26 июля 2017 года в отсутствие хозяев, хотя следователям были точно известны и их места регистрации, и местожительство. Однако следствие проигнорировало требования уголовного процессуального законодательства об обеспечении присутствия владельцев во время проведения таких следственных действий. Более того, следственный судья дал разрешение на проведение обыска. Но в его постановлении ни словом не упоминается о предоставлении следователям возможности проникновения в жилище, хотя на это требуется отдельное разрешение. Поэтому, пытаясь тайно пробраться в квартиру, они долго провозились, но заставили крепкую броню на дверях капитулировать. Пробравшись таким противозаконным способом в помещение, следователи и около десятка работников СБУ с автоматами начали хозяйничать там по своему усмотрению.

Но не все вышло так, как планировалось. Внезапно перед ними предстал солидный человек, который заявил, что он фактически является представителем владельца. Этим человеком был Александр Иванович Шпак. Сразу же выяснилось, что на самом деле квартира принадлежит не бывшему работнику МВД, а совсем другому человеку по имени Иван Васильевич Резник, который приобрел ее у милиционера еще в конце 2011 года. Об этом свидетельствует запись в Государственном реестре прав на недвижимое имущество от 26 января 2012 года, а также договор купли-продажи и другие документы, найденные в квартире. Об этом же следователям сообщил дядя Резника Шпак, который фактически и покупал эту квартиру.

Возникает логичный вопрос: как следователи, без разрешения суда, проникли, как воры, в квартиру? Почему они, убедившись, что влезли в неприятности, не прекратили блуждания по квартире и, извинившись за причиненные неудобства, немедленно не вымелись прочь? Тем более что еще до начала обыска один из понятых — сосед — сообщил следователям, что он уже несколько лет не видел здесь бывшего хозяина.

Но, учуяв наживу, «правоохранители» уже не могли остановиться. Точно так же как при подобном обыске в ювелирном магазине, когда золото с витрин и прилавков прятали кто в карманы, кто в сумки, а то и в срамные места. Увидев сейф, набросились на него, как шакалы на несчастную косульку. И он оказался им не по зубам. Несмотря на то, что Шпак просил предоставить ему возможность привезти ключи от сейфа, они уже ничего не хотели слышать. Вызванным ими минчеэсовцам тоже пришлось сильно попотеть, пока распилили его.

Из сейфа, не обращая внимания на протесты Александра Шпака, выгребли значительную сумму долларов США, евро и гривен и прочие ценности. Шпак заявил, что все предметы, которые хранились в сейфе, принадлежат ему, и эту принадлежность он может доказать копиями договоров купли-продажи, налоговыми декларациями и другими документами. Но это уже не имело никакого значения.

То, что произошло дальше, вообще не лезло ни в какие ворота. Несмотря на категорические протесты против изъятия обнаруженного имущества, требования переписать серии и номера каждой купюры, провести их видео- и фотосъемку, ему было категорически отказано. Без каких-либо правовых оснований, с грубым нарушением действующего законодательства, следователями было изъято все.

Согласно закону (ст. 171 УПК), на все временно изъятое имущество, найденное во время обыска, на следующий рабочий день должен быть в судебном порядке наложен арест. В противном случае имущество должно быть немедленно возвращено лицу, у которого оно было изъято. Сотрудники Департамента специальных расследований ГПУ не подали такого ходатайства ни на следующий день, ни через день, ни даже месяц спустя.

Объяснение этому может быть только одно: прокуроры не хотели «светить» эти деньги в Едином государственном реестре судебных решений, надеясь тихонько за откат вернуть их законному владельцу. Но не срослось: законный владелец сам пошел в суд с жалобой на бездействие ГПУ. По результатам ее рассмотрения 28 августа 2017 года Печерский районный суд Киева вынес постановление, которым обязал следователя Генпрокуратуры вернуть Александру Шпаку все изъятое у него имущество.

Но, видимо, для Генеральной прокуратуры Украины написан совсем другой Уголовный процессуальный кодекс, а не тот, которым руководствуются все остальные юристы. Ну хорошо, пусть там не у всех есть юридическое образование, но читать, хотя бы на уровне ликбеза, наверное, должны были бы уметь, или попросили бы кого-нибудь, чтобы прочли им написанное в этом постановлении и УПК. А там написано, что такие решения обжалованию не подлежат. Но прокуроры отправились в апелляцию. Конечно, судья Апелляционного суда Киева Сергей Новов отказал в открытии апелляционного производства.

Начался лихорадочный поиск варианта, как удержать то, что уже оказалось в их руках, как мошенническим действиям придать вид законности. Для этого в ГПУ сварганили постановление о привлечении к делу Следственного управления прокуратуры Донецкой области. Оно, в свою очередь, нашло в Октябрьском районном суде города Мариуполя безотказного судью Алексея Томилина, которому и принесли ходатайство о наложении ареста. Причем для возобновления пропущенных сроков привели убийственный аргумент: во время обыска якобы было установлено, что изъятые денежные средства могут иметь признаки подделки, а в связи с тем, что они были изъяты в очень большом объеме, следователи уже третий месяц никак не могут завершить осмотр всех купюр.

Прокуроры, конечно, не сообщили судье о существовании постановления Печерского районного суда г. Киева о немедленном возвращении изъятого имущества. Хотя это судебное решение носило преюдициальный характер, а потому играло очень важное значение для принятия судом законного решения по заявленному ходатайству. Судья Томилин в детали приведенной выше лабуды вдаваться не стал и своим постановлением от 1 декабря 2017 года ходатайство удовлетворил и арест на изъятое имущество наложил.

Прокуроры позаботились о том, чтобы владелец этого имущества не только не присутствовал на судебном заседании, но и не узнал о его результатах. Сообщение о дате судебного разбирательства, а затем и решение по его адресу отправлено не было. Впрочем, узнав о его существовании из Единого государственного реестра судебных решений, Шпак обжаловал его в Апелляционном суде Донецкой области. Местные судьи 15 декабря 2017 года отменили постановление судьи Томилина и постановили новое решение, которым еще раз признали законность решения киевского суда.

Они деликатно не стали выяснять, как это можно в течение двух месяцев осматривать купюры, но так и не завершить этот процесс. Отметили только, что кроме денег были еще изъяты документы и другие вещи, для осмотра которых столько времени не нужно. Поэтому если бы, мол, хотели, чтобы все было по закону, то подали бы ходатайство о наложении ареста по крайней мере на эту часть изъятого.

Но даже после этого изъятое имущество возвращено не было. Ограбленный Александр Шпак в связи с этим обратился в прокуратуру с заявлением о совершении уголовного преступления, предусмотренного ст. 382 Уголовного кодекса Украины «Невыполнение судебного решения». За такие действия должностному лицу грозит наказание от трех до восьми лет лишения свободы с лишением права занимать подобные должности. Своим следующим решением Печерский районный суд обязал ГПУ зарегистрировать указанное заявление Шпака в Едином реестре досудебных расследований.

Но наивно надеяться на то, что следователи прокуратуры уличат в совершении преступления самих себя. Наверное, Юрий Луценко вместе со своими подчиненными забыли простую истину: если на беззаконие государства нет никакой управы, рано или поздно наступает момент, когда бизнесменам надоедает платить взятки и они начинают финансировать Майдан. Очевидно, пришло время напомнить.