Ликвидация больниц как естественный отбор

Конституция Украины, гарантируя право на жизнь и охрану здоровья, запрещает закрывать и перепрофилировать лечебные учреждения. Если бы не было этих норм в Основном Законе нашего государства, большинство больниц, медцентров и санаториев уже давно бы приватизировали, как многие другие государственные и муниципальные объекты.

Закон в нашей стране выполняет не только роль щита, зачастую он становится мечом в руках тех, кто пробивает дорогу для собственного бизнеса. Традиционно так сложилось, что под больницы и санатории раньше выделяли огромные участки земли в парковой зоне, на берегу моря или поближе к лесу. По этой причине они и пали жертвой непомерных аппетитов бизнесменов, которые не боятся строить свои виллы и центры отдыха даже там, где десятилетиями лечили от туберкулеза детей и взрослых. Впервые о массовой «приватизации» здравниц, принадлежащих Министерству здравоохранения, открыто заявил в 2005 году тогдашний министр Николай Полищук. С тех пор этим уже никого не удивить — ни правоохранительные органы, ни людей, у которых нагло отбирают их право на жизнь и здоровье.

В Киеве сотка земли стоит еще дороже, чем на берегу моря. Поэтому и доводили до аварийного состояния корпуса больниц, расположенных в исторической части города — на Подоле, возле Золотых ворот, в районе Софиевской площади.

Более чем полвека оказывала медпомощь киевлянам амбулатория в районе Европейской площади, размещавшаяся в старинном двухэтажном особнячке. Объект, несмотря на защиту его законом как лечебного учреждения и как памятника истории и архитектуры, вывели из коммунальной собственности и продали. Общественная организация, защищавшая свою амбулаторию, собрала доказательства, что особняк был оформлен и продан не как одно, а как четыре здания. Несколько лет пациенты этой больницы боролись, надеясь, что Фемида им поможет, но в прошлом году суд поставил точку в этой истории, приняв сторону «добросовестного» (или как там его называют…) покупателя.

Право на доступную медицинскую помощь люди теряют не только в крупных городах, но и в маленьких райцентрах и селах. Чиновники называют это оптимизацией больничной системы. Катализатором процесса стала пресловутая реформа здравоохранения, стартовавшая в четырех пилотных регионах — в Донецкой, Днепропетровской и Винницкой областях и в Киеве. На ее реализацию отвели четыре года, но не запланировали дополнительных финансовых вливаний. Авторы реформы неоднократно заявляли, что небывалое улучшение медицинского обслуживания должно произойти за счет внутренних резервов и энтузиазма медиков. В 2014 году должен закончиться этот эксперимент. После изучения результатов, если они будут положительными, реформу распространят на все регионы страны.

Чиновники на местах так спешат угодить столичному начальству, что некоторые положения реформы реализуют, не дожидаясь ни окончания эксперимента, ни анализа его результатов. Одним из положений реформы, вызвавшим волну критики и опасений, является идея о госпитальных округах. Это означает, что будут создавать межрайонные объединения, где будут оказывать все виды медицинской помощи.

Что это значит?

Реформа должна четко поделить медицинскую помощь на пять уровней. Первичный — это амбулатория, где ведет прием семейный врач. Но это не тот участковый врач, к которому мы привыкли. В амбулатории ничего нет — ни диагностической аппаратуры, ни лаборатории, в лучшем случае там измерят давление и температуру. Поликлиники перейдут на вторичный уровень — это будут консультационно-диагностические центры, куда чаще всего обращаются больные.

Больницы со стационарными отделениями, родильные дома — это третий уровень медицинской помощи. Узкопрофильные высокоспециализированные клиники увенчают всю эту пирамиду. Госпитальный округ также будет иметь учреждения экстренной медицины и паллиативной помощи, то есть хосписы.

Исследования социологических служб показывают, что ни пациенты, ни сами медики в большинстве своем не представляют, как будет организована медпомощь после реформирования. Похоже, авторы эксперимента тоже не понимают, как это организовать, не имея ни финансов, ни поддержки медицинского сообщества.

Госпитальные округа, как следует из плана-графика реформы, должны были начать «кроить» еще в прошлом году. Отложили. Причин много. Главная — придется закрывать много лечебных учреждений и сокращать сотни (в лучшем случае) медработников. Что, согласитесь, мало напоминает «покращення життя вже сьогодні».

Сегодня трудно получить информацию, сколько госпитальных округов будет в каждой из пилотных областей. На бумаге их количество совпадает с количеством районов. Но что бы ни говорили проводники реформы на местах, сокращения неизбежны. Если этого не сделать, структура останется той же, что и сейчас. На заре реформы в областных администрациях заявляли, что районные больницы будут сокращены почти на треть. Тогда же демонстрировали огромные карты с нарисованными квадратиками и кружочками, обозначающими больницы разного уровня, к которым тянутся стрелки из двух-трех близлежащих районов. Например, в Винницкой области на 24 района планировали создать 16 госпитальных округов (позже их число увеличили до 18).

В Днепропетровской области, по словам депутатов областного совета, под реорганизацию попали полтора десятка медучреждений, среди которых детские поликлиники и больницы, онкологический центр и противотуберкулезный диспансер в Днепропетровске, а также семь поликлиник в Кривом Роге. В сельской местности ситуация еще сложнее — после такой «оптимизации» людям приходится добираться до ближайшей больницы по 40—60 км.

Особую нелюбовь местных чиновников вызывали родильные дома и терапевтические стационары, которые они начали закрывать, не дожидаясь команды о создании госпитальных округов. В той же Днепропетровской области из 22 родильных домов сечас работает только треть.

За время реформы в пилотных регионах потеряли работу сотни медиков. Закрытие сельских больниц оставило без куска хлеба около 300 врачей, акушеров и медсестер в Винницкой области и почти 100 — в Донецкой.

В условиях хронического недофинансирования местные власти, похоже, нашли выход — экономят бюджет за счет сокращения как объектов, так и медперсонала. Таким путем пошли не только в пилотных областях, но и там, где еще должна действовать система Семашко. Огромный резонанс вызвало решение черкасских властей о закрытии участковой больницы в селе Цыбулив, где получали медицинскую помощь 10 тыс. жителей из 14 ближайших сел. Старожилы утверждают, что больница работала даже в период фашистской оккупации, ее построило земство более ста лет назад. Похожая ситуация сложилась и в селе Вороньков Киевской области. Местная больница — это спасение для жителей шести сел, которым добираться до райцентра более 30 км.

На языке чиновников это называется оптимизацией лечебно-профилактического фонда, а в народе это прозвали оптимизацией человеческого фонда, подразумевая, что пациентов после такого реформирования ожидает та же участь, что и больницы, списанные с баланса.

Правозащитники отмечают, что люди стали активнее отстаивать свои права — некоторые сельские и городские больницы удалось спасти. Пациенты создают общественные организации, пишут заявления и собирают подписи в защиту своих лечебных учреждений. Беда в том, что их жалобы попадают на столы к тем, кто уверен, что для проведения реформы годятся любые методы и средства. Точку в этом беззаконии, по мнению правозащитников, должна поставить Верховная Рада, которая, собственно, и благословила старт реформы. Единственным выходом из сложившейся ситуации они называют подготовку нового закона, который не только расставит акценты, касающиеся реформы, доступности и качества медицинской помощи, но и четко ответит на вопрос: можно ли закрывать больницы? Ответит так, чтобы не было разночтений и желания нарушать букву Закона.