Правки Лозового: не все так просто с экспертизой

Несмотря на то, что я давно и плодотворно сотрудничаю с интернет-изданием «Ракурс», которое представляет собой один из немногих примеров профессионального журналистского продукта, не могу удержаться от комментария, вызванного удивлением от публикации статьи «Умереть — нельзя похоронить?» кандидата юридических наук, заслуженного юриста Украины Владимира Сущенко. 

Заметка господина Сущенко посвящена одной из тех поправок в Уголовный процессуальный кодекс Украины, которые были внесены «с голоса» народным депутатом Андреем Лозовым и проголосованы с грубым нарушением Регламента Верховной Рады в интересах нескольких человек из Администрации президента. В частности, в соответствии с этой новацией, с 16 марта 2018 года любая экспертиза в уголовном производстве может быть назначена только следственным судьей, тогда как ранее экспертиза, если она не ограничивала права и свободы человека, назначалась следователем или прокурором.

Цель, для достижения которой была внесена эта «поправка Лозового» (понятно, что народный депутат Лозовой только озвучил то, что его попросили зачитать вслух, поэтому правильнее было бы говорить о «поправке Филатова»), очевидна. В соответствии с УПК Украины, размер материального ущерба, причиненного преступлением, должен устанавливаться только путем проведения экспертизы. До 16 марта 2018 года такие экспертизы при расследовании коррупционных преступлений назначались непосредственно детективами НАБУ, и проследить, кто именно из экспертов или какое экспертное учреждение привлечены НАБУ для ее проведения, чиновникам Администрации президента было довольно проблематично (тем более что у НАБУ есть свои «домашние» эксперты, очень чувствительные к неофициальным просьбам руководителей Бюро). Но теперь благодаря «поправке Лозового» решения о проведении таких экспертиз будут размещаться Соломенским райсудом Киева в открытом доступе на сайте Единого государственного реестра судебных решений. А с тем, чтобы НАБУ не смогло получить решение ни в одном другом суде, кроме Соломенского (надо признать, что Сытник действительно грешил тем, что получал очень сомнительные санкции у судьи Галицкого районного суда Львова, которого НАБУ «подвесило на крючок»), в УПК Украины внесли еще одну поправку, согласно которой ходатайства следователей с 16 марта 2018 года могут рассматриваться исключительно в суде по месту юридической регистрации органа досудебного расследования.

О глобальных последствиях подобных новаций их реальный автор, то есть заместитель главы Администрации президента Украины Алексей Филатов, конечно же, не задумывался. Тем более Филатова не смущает то обстоятельство, что теперь процедура назначения экспертизы займет не считанные часы, а минимум неделю. А между тем экспертиза по уголовным производствам назначается не только для установления размера ущерба, причиненного государству заместителем министра обороны или председателем Государственной фискальной службы. Из-за этого осложнения и затягивания процедуры назначение экспертиз приведет не только к неоправданному и, скажем прямо, бессмысленному увеличению нагрузки на судей, но и сделает невозможным во многих случаях проведение на должном уровне судебно-медицинской экспертизы и создаст колоссальные проблемы для участников (прежде всего пострадавших) уголовных производств.

Специалисты, ознакомившись с «поправками Лозового», немедленно стали бить тревогу. И действительно: о какой судебно-медицинской экспертизе пострадавших может идти речь в случае, например, умышленного причинения легких телесных повреждений или изнасилования, если экспертиза будет проведена только через неделю, а то и две, после регистрации уголовного производства? Или другой пример — судебно-медицинская экспертиза трупов в случае, если медицинское учреждение не может выдать свидетельство о смерти (например, если человек умер в больнице, проведя там менее суток, или умер за пределами больницы от несчастного случая, самоубийства, преступления, внезапного заболевания, обострения хронической болезни и т. п.). Где должны храниться такие трупы до получения постановления следственного судьи и какой смысл будет иметь эта экспертиза после того, как тело неделю или больше пролежало на балконе у родственников умершего или во дворе райуправления полиции?

Но заслуженный юрист Украины утверждает, что назначение экспертизы судом никак не повлияет на права и интересы граждан и не будет препятствовать эффективному проведению досудебного расследования. А заявления о вреде «поправок Лозового» он считает надуманными: мол, «кому-то этот ажиотаж и истерия нужны в политических целях».

Вот как мотивирует свои соображения кандидат юридических наук: «Во-первых, разберемся с самим фактом физической смерти человека. По всем законам природы она происходит в трех формах: 1) ненасильственная, или естественная, вследствие старения организма, неизлечимой болезни или несчастного (непредвиденного заранее) случая смертельного травмирования; 2) насильственная — убийство, совершенное различными способами; 3) исчезновение человека с подозрением о его убийстве или естественной смерти, когда тело пропавшего не удается разыскать, опознать и похоронить. Следует различать эти виды смерти и их причины. <…> Правила установления и фиксации причин смерти человека, предусмотренные УПК, касаются только фактов насильственной смерти. <…> Что касается фактов ненасильственной смерти человека, то при действующем правовом регулировании и надлежащем его выполнении не вижу никаких серьезных проблем в реализации права человека на жизнь и смерть».

Во-первых, есть юридическая смерть человека (то есть прекращение гражданской правоспособности лица, которое перестает быть субъектом гражданских прав и обязанностей) и биологическая. Исчезновение человека при обстоятельствах, позволяющих предполагать его смерть, совсем не тождественно биологической смерти человека, а лишь служит основанием для признания судом по заявлению заинтересованного лица такого человека умершим. В случае, если в дальнейшем человек, признанный судом умершим, окажется живым, судебное решение пересматривается по вновь открывшимся обстоятельствам, а юридическая смерть отменяется.

Что же касается биологической смерти (которую господин Сущенко называет «физической»), то по социально-правовой классификации происхождения смерти различают смерть естественную, то есть от внутренних факторов (пожилой возраст, заболевания и т. п.) и насильственную — от внешних факторов. Внешние факторы насильственной смерти могут быть механическими (пример — гибель человека в результате дорожно-транспортного происшествия, утопления или падения на твердую поверхность с высоты роста), физическими (действие низкой и высокой температуры, электрического тока, радиоактивного излучения), химическими (отравление) и др. При этом не имеет никакого значения, кто именно и за что применил к человеку эти внешние факторы — это может быть и несчастный случай, и самоубийство, и преступное посягательство другого лица.

Таким образом, несчастный случай — это разновидность насильственной смерти.

Во-вторых, правила «установления и фиксации причин смерти человека, предусмотренные УПК», касаются не «убийств, совершенных разными способами», а всех без исключения случаев, когда врач не может или не имеет полномочий выдать врачебное свидетельство о смерти.

Выдать такое свидетельство врач, наблюдавший умершего человека при его жизни, уполномочен только в двух случаях — если человек умер в больнице, проведя там более одних суток, или если умер за пределами больницы под систематическим наблюдением врача вследствие преклонного возраста или тяжелой хронической болезни. Во всех остальных случаях врачебное свидетельство о смерти, без которого невозможно легально похоронить умершего, выписывает только судебно-медицинский эксперт, для чего регистрируется уголовное производство и назначается судебно-медицинская экспертиза. Но если раньше экспертизу мог назначить следователь Нацполиции в течение буквально часа после поступления сообщения о смерти человека за пределами медицинского учреждения, то теперь единственным законным основанием для принятия тела моргом бюро судебно-медицинской экспертизы является постановление следственного судьи.

Порядок направления тела в морг в случае, если речь идет о насильственной смерти, смерти в больнице при условии пребывания там менее одних суток или смерти по неочевидным причинам (то есть когда врач не может сразу же выдать врачебное свидетельство о смерти), с 16 марта 2018 года является следующим.

Сначала следователь или прокурор должен внести сообщение в Единый реестр досудебных расследований, после чего прокуратура решает вопрос о назначении процессуального руководителя. После вынесения постановления о назначении процессуального руководителя и принятия следователем уголовного производства следователь готовит текст ходатайства в суд с просьбой разрешить судебно-медицинскую экспертизу трупа. Ходатайство направляется в прокуратуру для согласования с процессуальным руководителем. После получения почты, регистрации корреспонденции и рассмотрения проекта ходатайство прокурор его согласовывает и через канцелярию прокуратуры ходатайство возвращается в орган досудебного расследования.

Выбрав удобный для себя день, следователь везет ходатайство в суд по месту юридической регистрации органа досудебного расследования. Если речь идет о городе Киеве и Киевской области, то теперь все ходатайства по всем территориальным подразделениям полиции будет рассматривать только Шевченковский райсуд столицы, поскольку именно в этом районе зарегистрированы Главное управление Национальной полиции Украины в г. Киеве и Главное управление Национальной полиции Украины в Киевской области (районные управления не являются юридическими лицами). Если речь идет о других областях, то следователям придется ехать из районов в областной центр, в тот суд, на территории деятельности которого зарегистрировано соответствующее Главное управление Национальной полиции Украины.

Если следователю удастся сдать ходатайство в канцелярию суда, он должен ждать, пока дойдет очередь до его рассмотрения (по закону на это отводится пять дней, но бывает, что судья не может справиться с рассмотрением дел такой категории и в течение полугода — примеров тому множество). Если же родственники умершего не уговорят следователя сдать ходатайство в канцелярию суда лично, то оно отправится в храм правосудия обычной почтой и будет зарегистрировано не ранее чем через три дня.

После регистрации ходатайства в канцелярии суда система автоматического распределения должна выбрать следственного судью, затем судья назначает дату судебного заседания и направляет повестки следователю, прокурору и родственникам умершего. При этом сторона должна получить повестку не позднее чем за три дня до даты заседания.

Наконец в назначенный день и время, если судья не заболел, не находится в совещательной комнате по другому делу и т. п., начинается судебное заседание, по итогам которого судья, выслушав мнение следователя, прокурора и родственников умершего, отправляется в совещательную комнату и пишет решение об удовлетворении ходатайства следователя, согласованного с прокурором, о предоставлении разрешения на проведение судебно-медицинской экспертизы трупа.

Как показывает опыт, получение постановления судьи занимает минимум одну неделю, в течение которой родственники должны будут сами сохранять тело человека, который, например, погиб в результате несчастного случая или внезапного обострения хронической болезни. Нетрудно также представить эмоции экспертов, которые будут вынуждены пытаться путем вскрытия установить причины смерти после того, как бренные останки полежали неделю в летнюю пору.

Еще хуже ситуация с судебно-медицинским обследованием живых — потерпевших, подозреваемых и других лиц, — поскольку очень часто результативность экспертизы зависит от того, насколько быстро она проведена после совершения предполагаемого преступления. Что касается особенностей судебно-медицинской экспертизы, которая назначается в случае расследования, например, половых преступлений, заблуждается тот, кто полагает, что  потерпевшей или пострадавшему достаточно просто не принимать водные процедуры в течение недели в ожидании постановления следственного судьи. А гематомы, отеки слизистой оболочки или кровоизлияния, мол, могут оставаться в неизменном виде неограниченно долго.

Не могу не удержаться, чтобы не прокомментировать еще одну пространную цитату: «Отметим, что в СССР было запрещено проведение экспертиз, в том числе и судебно-медицинской, трупа человека вне досудебного расследования преступления. Решили проблему следующим образом: после осмотра места происшествия возможного преступления, включая осмотр трупа человека, следователь своим письменным указанием направлял тело к судебно-медицинскому эксперту, который де-факто в считанные часы проводил судебно-медицинское исследование и выдавал следователю полуофициальную справку о причинах смерти. После этого следователь принимал постановление о назначении судебно-медицинской экспертизы трупа, предварительно официально начав досудебное расследование, и судебно-медицинский эксперт оформлял письменное экспертное заключение о причинах насильственной смерти. Все остальные случаи смерти человека фиксировали и оформляли вне рамок уголовного процесса. <…> Просто раньше эту глупость следователи и прокуроры могли обходить без суда и проводя так называемое предварительное обследование трупа, а затем оформляя его как заключение судебно-медицинской экспертизы. Теперь эту процедуру подвязали под решение суда, что при нормальной работе всех институтов, включая соблюдение стандартов «здравого смысла и разумных сроков» государства не должно создавать слишком больших трудностей».

Конечно, никогда в СССР случаи внезапной смерти человека, когда врач не мог выдать врачебное свидетельство о смерти, не оформляли вне пределов уголовного процесса. Другое дело, что до 20 ноября 2012 года в Уголовно-процессуальном кодексе Украины была статья 97, устанавливающая такую стадию уголовного процесса, как доследственная проверка, по результатам которой следователем, прокурором или органом дознания принималось процессуальное решение о возбуждении уголовного дела или об отказе в возбуждении уголовного дела. И поэтому тела умерших в случае, если криминальный характер смерти не был очевидным, отправляли не на экспертизу, а на исследование в порядке статьи 97 УПК Украины.

В случае если оснований для дальнейшего возбуждения уголовного дела по результатам судебно-медицинского исследования выявлено не было, выносилось соответствующее отказное постановление. Если же были основания возбудить уголовное дело, то после вынесения соответствующего постановления еще и выносилось постановление о проведении экспертизы: эксперт, который перед этим провел вскрытие, предупреждался об уголовной ответственности за отказ от дачи экспертного заключения и за дачу заведомо ложного экспертного заключения и писал заключение экспертизы на основании своего же акта судебно-медицинского исследования, который приобретал статус письменного доказательства. Аналогичным образом проводились судебно-медицинские исследования живых людей. Причем делалось это в полном соответствии с процессуальным законодательством того времени.

Проведение судебно-медицинских исследований было прекращено в связи с принятием нового Уголовного процессуального кодекса Украины, который не предусматривает такой стадии, как доследственная проверка. Поэтому с 20 ноября 2012 года в уголовных процессах проводятся только экспертизы, которые с 16 марта 2018 года могут назначать исключительно следственные судьи. Но поскольку это неизбежно приведет к невозможности проводить судебно-медицинскую экспертизу в сжатые сроки, в настоящее время по меньшей мере в двух регионах Украины — г. Киеве и Одесской области — прокуратура решила без каких-либо законных оснований вернуться к практике проведения судебно-медицинских исследований.

Формально говоря, морги бюро судебно-медицинской экспертизы не могут отказаться принимать трупы для установления причин смерти на основании только направления следователя без постановления следственного судьи, поскольку не был отменен приказ Министерства здравоохранения «О развитии и усовершенствовании судебно-медицинской службы Украины» от 17 января 1995 года №6, которым, в частности, утверждены поныне действующие Правила проведения судебно-медицинской экспертизы (исследований) трупов в бюро судебно-медицинской экспертизы. Несомненно, пренебрежение прокуратурой предписаниями УПК Украины позволит снять социальную напряженность, вызванную «поправкой Лозового» и необходимостью сохранять трупы до получения постановления следственного судьи о проведении судебно-медицинской экспертизы. Но при этом могут возникнуть другие проблемы, если после исследования трупа все же придется назначать судебно-медицинскую экспертизу (например, в случае, если в результате вскрытия были обнаружены признаки «криминального» характера насильственной смерти).

Поскольку судебно-медицинское исследование не предусмотрено действующим законодательством, не факт, что экспертное заключение, сделанное на основании предварительного исследования, будет признано судом как надлежащее доказательство. Особенно если исследование проводил один эксперт, который не предупреждался (и не мог предупреждаться) об уголовной ответственности за заведомо ложное экспертное заключение, а само заключение по материалам этого исследования составил и подписал другой эксперт. При этом никакие ссылки на приказ Министерства здравоохранения Украины от 17 января 1995 года №5, который был издан задолго не только до принятия нового УПК Украины, но даже до принятия Конституции Украины, суд, конечно, во внимание не примет.

Вот какое множество проблем для огромного количества людей породила незначительная, казалось бы, поправка в Уголовный процессуальный кодекс Украины, которую кандидат юридических наук считает вполне приемлемой.