Бесконечная история: сотрудница Администрации президента продолжает преследовать собственную дочь

Эта история длится не один год. Однако последние увольнения президентом одиозных представителей власти вселяют надежду, что и клерк из Администрации президента наконец лишится высочайшей поддержки и перестанет преследовать собственную дочь.

«Мне 33 года, но родители считают меня маленьким ребенком»

«Ракурс» отслеживает беспрецедентную историю о том, как сотрудница Администрации президента, в прошлом народный депутат Украины, пять лет ведет войну с преследованием единственной дочери. Подделка медицинских документов, домашний арест, похищение, подача исков о признании недееспособной, запугивание адвокатов, заявления в полицию с требованием объявить дочь, успешную и благополучную молодую женщину, кандидата юридических наук, в розыск — все эти средства использовались в противостоянии.

Напомним коротко: пять с половиной лет назад высокопоставленные родители, недовольные выбором взрослой дочери, заперли ее на месяц в квартире и через знакомого психиатра попытались «повесить» на молодую женщину психиатрический диагноз. Ее муж (тогда еще — будущий) вынужден был освобождать ее с помощью правоохранителей и телевидения.

Вырвавшись из-под домашнего ареста, героиня этой истории Диана Самойлик вышла замуж за своего избранника, но вскоре... ее похитили и пытались вывезти за границу люди, которые, по словам жертвы, были наняты ее родителями. Тем временем отец с матерью подавали и продолжают подавать судебные иски о том, что ее дочь пропала, убита… Наконец, о том, что она не в своем уме.

А теперь о персоналиях преследователей.

Мать — сотрудница Администрации президента Ирина Антипенко. Ее единственная дочь — Диана Самойлик (в девичестве Антипенко).

К сожалению, мобильный Ирины Антипенко, по которому уже не в первый раз пыталась связаться с ней автор материала, не отвечает. Предыдущие попытки услышать противоположную сторону конфликта завершились тем, что трубку на том конце бросали сразу же, узнав,  о чем пойдет речь. 

Дочери адресован вопрос: Как сама Диана оценивает эту историю и близится ли она к нормальному завершению?

— Какие отношения у вас были с родителями в детстве?

— Меня воспитывала в основном прабабушка, — вспоминает Диана. — Родители пропадали на работе, часто были в разъездах. Честно говоря, им было немного не до меня, и поэтому особо теплых отношений у нас не сложилось. Но я не была на них в обиде, понимала, что раз они заняты, значит, так нужно. Активно воспитывать меня мама с папой взялись, когда мне уже исполнилось лет 20. Но и в детстве, и позже я была беспроблемным ребенком: училась хорошо, потом получила два высших образования.

— А когда конфликт с матерью обострился?

— Активная фаза, если можно так сказать, началась в 2013 году. Но на самом деле серьезные проблемы появились гораздо раньше. Маме не нравился ни один молодой человек из тех, кто пытался за мной ухаживать. Когда в 2011 году я познакомилась с Сергеем, своим будущим мужем, я пыталась наладить отношения между ним и родителями. Мы, помню, даже вместе сходили на концерт, я приглашала его домой. Но мама, познакомившись с ним, сразу заявила: «Только через мой труп!». А ведь я уже не была ребенком, мне исполнилось 26 лет, за плечами два высших образования. И, конечно же, я прекрасно понимала, что дело не в хорошем или плохом мужчине рядом, а в том, что мама во что бы то ни стало хочет полностью контролировать меня.

Через два года я приняла окончательное решение выйти замуж за этого человека и сообщила об этом родителям. В то время я уже жила в собственной квартире, правда, в одном доме с родителями. И тогда мне позвонил отец, сказав, что зайдет в гости.

…Напомним коротко: вслед за отцом в квартиру к Диане пришла ее мать в сопровождении нотариуса и, угрожая тем, что сейчас вызовет «специальных людей» и те отвезут ее в «дурку», заставила подписать генеральную доверенность на распоряжение имуществом. После этого она оставила дочь под домашним арестом. Охранники, некие молодые люди спортивной наружности, целый месяц (!) не давали Диане выйти из дому. Один из них сторожил на лестничной площадке, второй жил прямо в квартире девушки. Но она была непреклонна в своем решении. И тогда в доме появился новый визитер.

— Когда родители поняли, что я не собираюсь сдаваться, меня поймали, скрутили (я долго отбивалась), потом что-то вкололи внутримышечно, и я сутки была в состоянии «овощ», даже до ванной не могла дойти самостоятельно. А спустя сутки ко мне пришел мужчина, представившийся психиатром (это был психиатр и нарколог), и когда мы остались вдвоем, у нас состоялась интересная беседа.

«Я знаю точно, что тебе с ними не тягаться, — сказал он, имея в виду моих родителей. — Если они решили сделать из тебя дурочку, то поверь, они это сделают. У них сил больше. Поэтому сдавайся, отказывайся, выполняй их требования».

«Послушайте, но мы же не в средневековье живем! — попробовала возмутиться я и спросила: — А вам что за интерес участвовать в этом всем?» — «Мне деньги заплатили», — ответил он как ни в чем не бывало. «А вам не показалось, что это она как раз не в себе?» — «И что с того? Деньги-то платит она» — «Так давайте я вам заплачу!» — «Нет, у нее больше ресурсов». Потом он еще несколько раз приходил, проводил беседы, давал какие-то таблетки, от которых я потихоньку избавлялась…

...Потом была операция по освобождению Дианы при участии милиции и тележурналистов, и в итоге она вышла на свободу в чем стояла, без денег и документов (точнее, с одним загранпаспортом, случайно забытым у подруги). Увидев, что отношения с родителями перешли грань разумного, Сергей и Диана почти сразу заключили брак. А на следующий день она отправилась к нотариусу.

— У меня был с собой только загранпаспорт, но по нему я имела право отменить доверенность. Однако оказалось, что к этому времени квартира была продана!

Мне пришлось заново восстанавливать все документы и даже материалы кандидатской диссертации. Потом я узнала, что мать пыталась давить на моих научных руководителей, звонила, грозила, что они будут уволены. Но они не поддались на давление, и даже успокаивали меня. Кстати, моя мать до сих пор отрицает тот факт, что я защитила кандидатскую диссертацию. А спустя два месяца после освобождения из-под домашнего ареста я узнала, что господин Сова написал заключение о том, что я нездорова, и на основании этого мать подает иск о лишении меня дееспособности.

...Как заметил адвокат Дианы Самойлик Сергей Трофимов, на тот момент Владислав Сова был штатным врачом территориального отделения городской психиатрической больницы. Если действовать по закону, то родители либо сама Диана должны были обратиться туда, после чего была бы заведена официальная история болезни и получено официальное письменное согласие Дианы на осмотр. Согласно ответу частной клиники, врач Сова в ней никогда не работал, и ни Диана, ни ее родители туда никогда не обращались. 

После истории с домашним арестом супруги Самойлик прожили спокойно меньше года, а потом в дом Дианы ворвались незнакомцы с оружием, избили ее, связали шофера и домработницу и вывезли девушку в бункер на окраине Киева, где держали почти сутки.

— Когда меня привезли во Львов и там освободили, наши друзья, которые приняли меня «с рук на руки», были шокированы: я была в синяках, одежда порвана. Позже, встретившись с отцом, я напрямую спросила у него: «И тебе не стыдно? Я твоя дочь, ты знаешь, что меня били, пытались изнасиловать. Что ты как отец можешь ответить?»

— Ваша мама — госчиновник высокого ранга. А кем работает отец?

— Никем. Точнее, он работает «мужем мамы». К сожалению, он не имеет своего мнения и полностью зависит от нее.

Сейчас родители переключились на моих детей. Когда у меня родилась дочь, посыпались заявления сначала о том, что я… психически больная и не могу воспитывать ребенка, а потом — что я его похитила.

Когда работники органов опеки проверили нашу семью, мои родители обвинили их в подделке документов.

После рождения второго ребенка моя мать обратилась с заявлением, что я его также похитила. В клинику, где я рожала, явился следователь — вместе с мамой они требовали предоставить им всю мою медицинскую документацию. Насколько мне известно, сейчас правоохранительные органы усиленно расследуют эти заведомо неправдивые заявления моих родителей. Только на протяжении 2019 года по заявлениям моих родителей было возбужденно пять уголовных дел. Полиция завалила запросами всех врачей, у которых я проходила осмотры.

Такая активность связана с тем, что моя мать — чиновник высшего уровня, и такие дела возбуждаются практически по звонку. Мама вовсю использует тот ресурс, который дает ей должность. Иначе она давно уже была бы привлечена к ответственности. К сожалению, в Администрации президента никак не реагируют на это.

Кстати, адвокаты, помогавшие мне, тоже пытались помирить меня с родителями, понимая, что ситуация выходит за рамки правовых отношений. И чем это закончилось? На одной из таких встреч мама накинулась на меня и стала душить. А потом и у одного, и у второго таинственным образом сгорели машины. Адвокату Трофимову прямо в суде моя мама нанесла телесные повреждения, однако дело о нанесении ему телесных повреждений не расследуется. По делу о моем похищении трое соучастников осуждены. Обвинительный акт в отношении четвертого также направлен в суд. Анализ дела (например, телефонные переговоры) прямо выводит на заказчика, которым является моя мама, однако в суд дело направлять боятся.

Сейчас мы живем с мужем за городом. За нашим домом постоянно осуществляется наблюдение. Каждый раз, когда мы вылетаем за границу, нас усиленно досматривают, а потом информация о пересечении границы каким-то образом оказывается у моих родителей и следует очередное заявление в полицию и возбуждение уголовного дела. Так, одно из последних заявлений отца в полицию было о том, что я в невменяемом состоянии с ребенком пересекла границу Украины. На моего мужа и адвокатов постоянно пишут заявления, что они держат меня на психотропных и наркотических веществах.

Вся моя жизнь за последние пять лет — это суды и допросы, на которых я должна доказывать, что это я и что меня никто не убивал. По заявлениям моих родителей, я уже несколько раз была официально объявлена в розыск и даже убита.

В отношении меня и мужа постоянно проводятся следственные действия, а их результаты тут же передаются моим родителям.

Сейчас я просто опасаюсь выйти за ворота с коляской. Боюсь, я уже не смогу помириться. Есть такое понятие — точка невозврата. В моем случае этих точек было слишком много. И боюсь, родители не собираются оставлять меня в покое. Я неоднократно общалась с врачами-психиатрами по поводу поведения своих родителей. Они склоняются к мнению, что у них синдром гиперопеки, и, к сожалению, тут ничего не сделать. Однако они давно перешли грань закона, и это уже не конфликт детей и родителей. Это целый ряд уголовных преступлений, за которые в любой нормальной стране виновник понес бы ответственность за преследование.

На очередном заседании суда, которое скоро состоится, родители будут в который раз пытаться направить меня на психиатрическую экспертизу. При этом мне известно о некой договоренности между экспертами и моими родителями.

Очередной иск о признании Дианы Самойлик недееспособной сейчас рассматривается Голосеевским судом Киева.