Покушение на Парубия возле гостиницы «Киев»: почему офицера УГО подозревают в организации атаки

1 февраля министр внутренних дел Арсен Аваков сообщил, что раскрыто покушение на зампредседателя Верховной Рады Украины Андрея Парубия возле гостиницы «Киев». По его словам, задержаны три человека — граждане К., С. и Г. — преступная группа, которая, «как можно утверждать, является террористической организацией».

По версии следствия, гражданин К. лично подбирал участников для совершения преступления и осуществлял контроль и координацию их действий на месте совершения покушения на Парубия, а также организовывал исчезновение с места происшествия исполнителя преступления.

При этом, по словам министра, «арестованный находился на службе и был старшим смены нарядов Управления государственной охраны (УГО) и непосредственно находился на месте преступления».

Аваков также назвал гражданина К. «доверенным лицом» Станислава Шуляка, который во времена Януковича был первым заместителем начальника УГО и командующим внутренних войск МВД.

«Ракурс» решил узнать, как выглядит другая сторона медали, и выслушал версию защиты главного подозреваемого — гражданина К. Его адвокат утверждает, что доказательств причастности сотрудника УГО к покушению на Парубия нет, а версии следствия не хватает логики.

Андрей Левковец, государственный адвокат гражданина К.:

— Министр внутренних дел Арсен Аваков публично обвинил моего подзащитного в организации покушения на Андрея Парубия по заказу Станислава Шуляка, выложив на своей странице в Facebook цитаты из справки Департамента уголовного розыска МВД. По словам господина Авакова, мой подзащитный якобы координировал действия участников этого преступления на месте.

В этом случае речь идет об особо тяжком преступлении, поэтому прежде чем делать такие публичные заявления и выкладывать фото задержанных, высокопоставленному чиновнику следовало бы ознакомиться с материалами уголовного производства и имеющейся доказательной базой. Более того, на одном из фото трех задержанных не сам подозреваемый, а его брат.

Со своей стороны могу сказать, что материалы, которые прокурор передал следственному судье, выбиравшему меру пресечения задержанным, указывают на логические противоречия в деле и никоим образом не доказывают причастность кого-либо из задержанных к преступлению возле гостиницы «Киев».

Доказательная база

Показательно, что следователь сначала объявил подозрение моему подзащитному как непосредственному исполнителю. По данным следствия, у них были доказательства, что именно мой подзащитный бросал взрывное устройство. Но уже через день подозрения были изменены, и он был объявлен организатором преступления. Возникает вопрос, что же это были за доказательства? Потому что доказательства, на основании которых человека подозревают в исполнении или организации преступления, должны были кардинально отличаться. Не могут одни и те же доказательства свидетельствовать о причастности человека и к исполнению, и к организации преступления. Это говорит о том, что у следствия нет конкретной версии относительно моего подзащитного, и они сначала задерживают человека, а потом ищут доказательства его причастности к преступлению.

При исполнении

Сейчас подозрение основывается только на том, что мой подзащитный находился в районе совершения преступления, и это установлено на основании информации, полученной о его местонахождении по телефону. Однако мой подзащитный был там при исполнении служебных обязанностей. Я напомню, что он является сотрудником Управления государственной охраны, и в его обязанности входит охрана государственных объектов: Кабмина, Верховной Рады, комитетов ВР, Генпрокуратуры и пр. Когда произошло покушение на Парубия, мой подзащитный был в машине вместе со своим сотрудником, который уже подтвердил следствию эту информацию. Кроме того, об этом знает его руководство. Однако следствие не спешит реагировать.

В тот день, когда произошло покушение, мой подзащитный получил задание наблюдать за акциями, проходившими под комитетами Верховной Рады напротив парка. На момент совершения преступления автомобиль, в котором был мой подзащитный, стоял сбоку от гостиницы «Киев».

Кроме того, порядок работы УГО не предусматривает определенного заранее местонахождения сотрудников во время службы в течение дня. Поэтому координировать покушение в определенном месте для любого сотрудника управления просто невозможно, ведь в любую минуту он может получить команду сменить место наблюдения.

Арест во время обыска

Моего подзащитного задержали 30 января, более чем через месяц после совершения покушения на Андрея Парубия (24 декабря). При таких обстоятельствах задержание возможно только с разрешения судьи. Ни одного разрешения на задержание не было, моего подзащитного арестовали во время обыска. Разрешение на обыск выдали на основании информации о его местонахождении во время совершения преступления, установленной по телефону. При этом во время обыска никаких новых оснований для задержания обнаружено не было. Из того, что могло бы заинтересовать следствие, нашли только травматическое оружие, разрешение на которое у моего подзащитного предусмотрено по месту работы. Опять же, непонятно, каким образом наличие травматического оружия указывает на причастность к покушению на жизнь.

Можно было бы предположить, что основанием для ареста стали показания против моего подзащитного других задержанных, но здесь я могу говорить только о гражданине «С» (по версии следствия — начальник отдела предоставления охранных услуг и сопровождения грузов частного предприятия, на месте преступления выполнял поручения гражданина «К», передавая его указания исполнителю преступления. — Ред.). Но это не могли быть свидетельства гражданина «С», потому что его задержали в тот же день, 30 января. Кроме того, если бы такие показания были, я думаю, их бы привлекли к делу, но в переданных в суд материалах их нет.

У меня есть только одно предположение относительно причин задержания: возможно, через месяц после покушения возле гостиницы «Киев» в МВД было совещание, на котором выяснилось, что следствие ни на шаг не приблизилось к раскрытию преступления. Я предполагаю, что кто-то из тех, кто
проводил это совещание, дал указание срочно найти подозреваемых, чтобы был виден результат и плодотворная работа органов.

Взрывное устройство

Еще одним свидетельством слабой работы следствия считаю экспертное заключение, согласно которому исполнитель преступления бросил «самодельное взрывное устройство, предположительно являющееся гранатой Ф-1». Это цитата из заключения, которая повторяется в ходатайстве об избрании меры пресечения. Как может граната Ф-1 быть самодельным взрывным устройством, если она изготавливается на специальном производстве? И если бы это действительно была граната Ф-1, то последствия взрыва были бы значительно хуже.

«Доверенное лицо» Шуляка

Относительно того, что подзащитный назван «доверенным лицом Шуляка», то хочу обратить внимание, что в Государственной службе охраны все работники проходят особую проверку, поэтому, если бы государство считало моего подзащитного особо опасным, то, вероятно, не доверило ему эту работу. Тем более, что со времени, когда поменялось руководство МВД, прошел уже год. Возникает вопрос: что мешало моему подзащитному совершить покушение раньше?

По словам адвоката, задержанный работает в УГО с 2011 года.