Спасет ли украинскую трансплантацию новый закон

«Я встаю в полчетвертого утра. Еду на диализ. К пяти утра ложусь на заместительную терапию. Четыре часа здесь нахожусь. Выхожу из больницы и еду на работу. Дома я бываю два раза в неделю» — о качестве жизни пациента, находящегося на диализе, говорить трудно. Отсутствие привычных для здорового человека радостей переносится значительно легче, если ты знаешь, что это временно — как способ дожить до трансплантации. К сожалению, в Украине пациенты привязаны к «искусственной почке» на долгие годы.

Во многих странах пересадка органов давно стала стандартом лечения. А что же в Украине — родине трансплантологии? Наши пациенты зачастую узнают о том, что в их ситуации может помочь трансплантация, не из уст официальной медицины, а с экрана телевизора. Дальше выбор невелик: ехать за рубеж (позволить себе дорогостоящую операцию могут немногие) или встать в хвост очереди за жизнью. Вначале придется собрать документы для участия в программе «Лечение граждан Украины за рубежом». Затем дожить до операции, что является непростой задачей: пациентов намного больше, чем государство выделяет средств. По подсчетам общественной организации «За трансплантацию», в 2017 году 17 человек ушли из жизни либо во время сбора документов, либо не дождавшись своей очереди.

Если посмотреть на статистику, за 2016 год в Украине было выполнено 126 пересадок, из них 119 — трансплантаций почки, пять — печени, одна — легких. В большинстве случаев в качестве донора выступал родственник, трупных трансплантаций провели лишь две. В то время как за рубежом подавляющее большинство операций (около 80%) проводят с применением так называемого трупного донорства, то есть пересадки органов или тканей погибшего человека.

Сравним украинские цифры со статистикой из соседней Беларуси (не забудьте учесть, что население этой страны составляет 9,5 млн человек). В прошлом году там была проведена 491 операция по трансплантации органов, в том числе 362 пациентам пересажена почка, 79 — печень, 39 — сердце, 5 — легкие, 6 — поджелудочная железа. В вопросе трансплантологии нашим соседям удалось сделать большой рывок: они сумели еще в 2011 году войти в топ-50 наиболее развитых в сфере трансплантации государств мира. По последним данным ВОЗ, Беларусь по количеству трансплантаций на миллион населения занимает 24-е место, а также единственная из СНГ входит в топ-50. По уровню органного донорства Беларусь находится на 13-м месте, опережая Великобританию, Канаду и Австралию. Возможности белорусского здравоохранения позволяют помогать и себе, и иностранцам (большая часть из которых украинцы). Заработанные деньги вкладываются в дальнейшее развитие высокотехнологичной медицинской помощи.

Трансплантология также развивается в Хорватии, Словении, Казахстане, Эстонии, Латвии, Молдове... Почему же в Украине трансплантации трупных органов практически не наблюдается? Несмотря на финансовые вливания, круглые столы, конференции, съезды и зарубежные поездки по обмену опытом дело сдвинуть с мертвой точки пока не удается...

В законе ли дело

Кто-то кивает на законодательство. Согласно закону, принятому еще в 1999 году, в нашей стране действует так называемая презумпция несогласия. Фактически забрать органы для пересадки у трупа можно лишь по согласию родственников. Они дают его крайне редко. Может быть, потому, что не доверяют медицине в своей стране. Им также сложно осознать, что когда у человека диагностирована смерть мозга, он и правда умер, хотя выглядит как живой — аппарат продолжает качать воздух, сердце бьется. Что говорить о людях, далеких от медицины, если многие украинские врачи основным признаком смерти считают остановку сердца.

Еще в апреле 2016 года Верховная Рада рассматривала два законопроекта о трансплантологии. Копья ломали вокруг двух различных подходов — на каких условиях можно брать органы для трансплантации у погибшего донора. Между презумпцией согласия (если человек при жизни не отказался, значит, он не против стать донором после смерти) и презумпцией несогласия (изъять орган можно только в том случае, если человек согласился при жизни или ближайшие родственники после его смерти) выбор сделали в пользу последнего, ссылаясь на то, что украинское общество не готово к первому варианту (закон был принят в первом чтении).

Может быть, презумпция согласия могла бы дать мощный толчок развитию трансплантологии в Украине — как это произошло в Беларуси? Кстати, там общество также не было готово к подобному ходу событий. Когда пять лет назад ввели презумпцию согласия, врачей, проводивших забор органов, их коллеги называли «черными воронами». Был широко распространен популярный миф о том, что людей будут попросту убивать на улицах как потенциальных доноров. Разговоры сошли на нет, когда общество удостоверилось, что пересадка органов спасает жизнь.

«Чтобы провести одну трансплантацию, нужно примерно 50 человек: врачей, медсестер, представителей прокуратуры. Попробуй всех подкупи. Медленно общественное мнение стало меняться, врачам стало легче работать, начали говорить, что трансплантация — спасение. Но для этого надо законом признать презумпцию согласия», — рассказывает Ольга Устунер, член белорусской организации «Донорство. Диализ. Трансплантация».

Тем не менее, мировой опыт доказывает, что при правильном подходе успеха можно достичь в любом случае. Презумпцией согласия руководствуются в Испании, Франции, Польше, Австрии, Израиле, Норвегии и Италии; несогласия — в Великобритании, Швейцарии, США, Японии, Германии и Канаде.

Похоже, законопроект, принятый в первом чтении еще два года назад, имеет обозримый шанс быть проголосованным в ближайшее время. На последнем заседании Комитета ВР по здравоохранению было одобрено внесение более 200 поправок в проект закона №2386а-1 «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины относительно здравоохранения и трансплантации органов и других анатомических материалов человеку». Председатель комитета Ольга Богомолец отметила, что на заседании согласительного совета будет настаивать на его включении в повестку дня как первоочередного и голосовании во втором чтении.

По словам Александра Никоненко, академика НАМНУ, директора Запорожского областного центра хирургии и межобластного центра трансплантации, в законопроект была внесена поправка, которая успешно работает во многих странах: родным сообщают, что у пациента диагностирована смерть мозга, а затем дают время. Если в течение двух часов родственники не дают ответ, это воспринимается как согласие. Это снимает эмоциональную нагрузку у родных.

Однако, как замечает Александр Семенович, пока не будет решен вопрос с оборудованием, закон — всего лишь пустые слова. В реанимационных отделениях не хватает приборов, с помощью которых анестезиологи диагностируют смерть мозга. При трупном донорстве это обязательная процедура, которая, к сожалению, еще не вошла в стандарт работы наших врачей.

Закон о трансплантации даже в обновленной редакции многие эксперты критикуют, считая, что он вряд ли увеличит количество потенциальных доноров. С другой стороны, даже с этим законом можно начинать работать: объединить реестры реципиентов из разных клиник, наладить коммуникацию между врачами, обеспечить логистику.

Нерешенных вопросов вокруг трансплантации в Украине несметное множество: отсутствие листов ожидания, реального реестра доноров, современной инфраструктуры и оборудования для диагностики смерти мозга, подбора совместимости донора и реципиента, забора и трансплантации органа... В нашей стране также есть дефицит специалистов-трансплантологов.

При обсуждении вопроса трансплантации часто упускается период жизни «после». Будет ли доступна в полном объеме иммуносупрессия, знают ли наши врачи, как наблюдать пациента после пересадки? Немногие понимают, что происходит с людьми после успешной трансплантации. У них радикально меняется образ жизни. Это пожизненный прием препаратов против отторжения органа. В какой-то степени они превращаются в тепличные растения — нельзя находиться в местах массового скопления людей во время подъема вирусных заболеваний. Иммунитет ослаблен, поэтому любой чих несет опасность подцепить вирус, а последствия могут быть очень плачевными. Таким людям также следует избегать стрессовых ситуаций, ведь это тоже сильно подрывает и без того слабое здоровье. Многие нуждаются в психологической поддержке: врачи спасли человеку жизнь, а он не знает, что с этой жизнью делать.

На данном этапе трансплантология в Украине кое-как тлеет, скорее, как исключение. Государство не популяризирует донорство, эта тема обрастает домыслами и множеством спекуляций. В США, где также придерживаются презумпции несогласия, многие годы донорство пропагандируется — проводятся лекции, встречи. Артисты, спортсмены, политики в публичных выступлениях заявляют, что в случае смерти готовы отдать свои органы ради спасения другой жизни. Люди с самого детства привыкают к тому, что трансплантация — это привычный способ лечения, и нет ничего противозаконного в том, чтобы взять органы у погибшего. «На небе ваши органы не нужны» — гласят таблички в соборах Испании. Украина только начинает преодолевать непростой путь к милосердию, который европейские страны уже прошли.