Жестокий убийца или заложник болезни

Татьяна ДЕРГАЧ, психиатр

Мы ставим клише, категорично оцениваем ту или иную ситуацию, человека, не задумываясь о смысле, не желая искать полутона, пока это не коснулось лично нас или наших близких. Сколько раз я слышала умозаключения из репертуара: психически больные люди опасны для общества, очень хорошим выходом будет «закрыть» человека, которого вдруг коснулась богиня Лисса. Сегодня история о том, как все в жизни может поменяться в один миг.

Мой герой родился в простой сельской семье, где кроме него росли еще две дочери. Между каждым из детей была разница в год-полтора. Мать его — тихая, кроткая, субтильная, а отец, по сути, — был только в биологическом смысле: немного пьющий, безответственный человек, вскоре после рождения всех троих детей он покинул семью. Мама — эта маленькая, совсем еще молоденькая девушка — вынуждена была сама растить троих детей.

Понятно, что в селе основной заработок — это натуральное хозяйство: помимо детей на матери был огромный огород, несколько коров, куры, свиньи, ну и дальше по списку. Повезло ей хотя бы в том, что детки росли послушными, трудолюбивыми и усердными. Они сочувствовали матери, жалели ее и уже с ранних лет начали активно помогать.

Горе в семье

В преддверии описываемых событий в семье случилось горе — умер новорожденный ребенок сестры. Ему было неполных три месяца, когда кроху обнаружили ранним утром мертвым в своей кроватке. Так случилось, что наш герой, который к этому времени только окончил школу и поступил в училище, очень много времени проводил с новорожденным и сильно привязался к нему. Когда малыш умер, парень, всегда такой веселый, открытый, активный, общительный, стал молчаливым и замкнутым. Он не плакал — просто замкнулся в себе.

И вдруг через пару недель после смерти племянника он как-то изменился, начал говорить о своей ответственности перед семьей как единственного мужчины и спонтанно засобирался в город. На расспросы родных отвечал путано, говорил, что имеет планы и будет обеспечивать семью и т. д. Мать и сестры заметили, что с ним что-то не так, однако остановить его не смогли. Парень спешно уехал, у него развивался болезненный процесс, зарождался бред. Все его дальнейшие шаги были обусловлены болезненными переживаниями.

Болезнь прогрессирует

Одним ранним утром парень с деловым видом и четким ощущением себя хозяином зашел на оплачиваемую автомобильную стоянку, охранял ее пожилой мужчина. Наш герой четко «знал», что все машины на этой стоянке принадлежат ему, и их необходимо пометить знаками. С этой целью он стал подходить к каждому авто и уверенным жестом рисовать на лобовых стеклах крестики.

Сторож, который подумал, что юноша чего-то «объелся», попытался довольно грубо урезонить нарушителя. Однако тот чувствовал себя серьезным деловым человеком и хозяином ситуации. Сторож взял лопату, та мгновенно оказалась в руках парня… После удара по голове пожилой мужчина упал. Было около 8 утра, люди, пришедшие за своими автомобилями, вызвали скорую и милицию.

Парень никуда не уходил, ведь, по его ощущениям, он метил свои машины, а мужчина пытался ему помешать. После его объяснений приехала еще и психиатрическая бригада. Здесь и случилось наше с ним с ним первое знакомство. Он смотрел на меня красивыми детскими, широко раскрытыми глазами. Предлагал мне купить новый супердорогой мобильный телефон прямо сейчас, миллион, поездку на острова и еще много чего. Потом сказал, что очень скучает по маме и со слезами на глазах просил, чтобы она поскорее приехала.

Госпитализация

Картина болезни парня была яркой, но, к счастью, сравнительно непродолжительной. Его симптоматика (бред, идеи величия, нарушения сна, поведения, расстройства мышления) довольно хорошо поддалась лечению. Однако выписать парня я не смогла. Тот пожилой мужчина скончался от нанесенного удара в больнице на второй день. Юноша прошел судебно-психиатрическую экспертизу, был признан невменяемым, и жизнь его… изменилась.

17-летнему парню с первым психотическим эпизодом рекомендовали строгий режим наблюдения. Этот юноша с большими глазами, полными слез, спрашивал у меня: «Я что, не смогу поехать домой?». И я вынуждена была сказать ему правду: и о том, что он не попадет домой в ближайшие несколько лет, и о том, что его переведут в другое лечебное учреждение закрытого типа.

Развязка

Опуская детали, скажу лишь, что по счастливой случайности, благодаря такому отвратительному, но в этом случае полезному несовершенству судебной системы парень смог выписаться уже через четыре года. Более того, он не был переведен ни в больницу со строгим, ни даже с усиленным наблюдением.

Эта история очень прецедентна, она произошла с обычным парнем. Кто же он? Жестокий убийца или все же несчастный человек, ставший заложником своей болезни, не знающий, что это, не умеющий понять себя?

Вопрос еще и в том, что эксперты, которые работают с подобными пациентами, должны учитывать все эти нюансы и быть врачами-практиками. Теми, кто знаком не только с клиническими особенностями течения заболевания, но и с практикой психиатрии, кто вникает в историю пациента и обстоятельства.

P. S. Во время этой госпитализации парень познакомился с девушкой из женского отделения. Позже, после его выписки, они поженились, и вскоре у них родился сын.