Люстрация: стыдно, но не смертельно

С принятым 16 сентября Верховной Радой Законом Украины «Об очищении власти»  общество до сих пор не получило возможности ознакомиться: его все эти дни то ли исправляют, то ли сверяют. В ожидании текста закона, который до сих пор беспардонно скрывают от общественности, несколько слов о том, каким должен быть люстрационный процесс, призванный дать какой-то определенный результат и чего следует избегать, чтобы у судов впоследствии не было оснований признавать люстрацию отдельных лиц незаконной.

Целью классической люстрации является очищение власти от представителей предыдущего антинародного режима. Мы уже писали о том, как в свое время Восточная Европа очищалась от остатков коммунистической номенклатуры, а также агентов КГБ и местных тайных полиций. Интересно, что именно те страны, которые довели процесс декоммунизации до логического завершения, вскоре достигли значительного экономического роста. Следует сказать, что Украина, получив независимость, этот процесс и не начинала. Да и сейчас тема «коммунисты, комсомольцы и ГБ», может, и не всплыла бы на поверхность (ведь слишком много времени прошло), если бы не нынешние коммунисты и их сателлиты, имеющие откровенно прокремлевскую позицию и горячо поддерживающие сепаратизм на Востоке Украины. В мирное время это воспринималось бы как последовательная политическая позиция, сегодня же, когда идет война, это нельзя назвать ничем иным как предательством Родины.

Перед вторым чтением законопроект претерпел значительные изменения, за все время его согласования в комитетах ВР было предложено 400 поправок. Однако, по словам одного из авторов закона Юрия Деревянко, это и неплохо, так как обезопасило документ от положений, которые могли быть признаны неконституционными. В частности, из закона убрали положение о проверке занимающих выборные должности (в том числе президента Украины и депутатов), а также уполномоченного ВР по правам человека.

Люстрация — не наказание, а спасение от мусорного бака

Председатель Люстрационного комитета Егор Соболев считает, что люстрационный закон на самом деле — это не наказание, а спасение для тех, кого подвергнут проверке на лояльность, потому что без него существовала бы вероятность, что граждане начнут вершить самосуд над действующими и бывшими функционерами эпохи Януковича. Подтверждением этих слов является акт выбрасывания в мусорный бак нардепа Виталия Журавского (по иронии судьбы, одного из авторов закона «Об очищении власти»). Журавский отделался легким испугом: неприятно, стыдно, но не смертельно, ведь разъяренная толпа мог бы нанести непоправимый вред здоровью скандально известного народного избранника (вспомним хотя бы его инициативу с законом, предусматривающим уголовную ответственность за клевету).

«Люстрация, предусмотренная Законом, предполагает очистку власти при помощи четко определенных юридических процедур. Она будет проходить постепенно, поэтапно, с возможностью апелляции, под бдительным оком общественности. У чиновников есть выбор: либо справедливая юридическая процедура и почетная капитуляция, или социальный взрыв и насильственное сметение этих людей», — уверяет Егор Соболев.

Адвокаты говорят, что закон недоработан, содержит много противоречивых норм, и ссылаются на научные выводы различных институтов. Мол, юридическая ответственность у нас индивидуальная, а не коллективная, нельзя вот так взять и всех уволить только потому, что люди работали на своих должностях при Януковиче. А куда же, говорят, делась презумпция невиновности? Приводят даже слова главного юриста Януковича Андрея Портнова о том, что уволенные чиновники смогут восстановиться в своих должностях через решения ЕСПЧ.

Егор Соболев утверждает, что основная идея — это проверка всех без исключения субъектов данного закона. Он объясняет, что выборочная люстрация не работает в наших реалиях: «Почему не сработал Закон «О восстановлении доверия к судебной системе»? Потому что его действие распространялось не на всех судей, а лишь на председателей судов. Их уволили с занимаемых постов. Затем судьи, спокойно пересидевшие этот момент на своих должностях, снова избрали тех же руководителей. Это произошло в 80% случаев. Адвокаты и юристы говорят, что в судебной системе ничего не изменилось. Как брали взятки, так и берут. Это система, скрепленная многомиллионными взяточническими связями, где все друг друга содержат и поддерживают».

Не уподобляться тем, кого люстрируем

Впрочем, как бы ни хотелось отомстить запятнанным проводникам режима Януковича, следует помнить, что целью люстрации является не месть, а защита нового демократического строя, предотвращение нарушений прав человека в будущем. Именно о таком восприятии люстрационного процесса идет речь в Резолюции 1096 Парламентской ассамблеи Совета Европы от 27 июня 1996 года. Если при осуществлении люстрации мы будем применять те же насильственные методы и нарушать права человека, то чем новый демократический режим будет отличаться от предыдущего антинародного?

Из Резолюции 1096 ПАСЕ:

Демократическое государство, основанное на верховенстве права, имеет достаточно средств, чтобы обеспечить торжество правосудия и наказание виновных, однако оно не может и не должно утолять жажду мести вместо того, чтобы вершить правосудие.

Демократическое государство, основанное на верховенстве права, должно уважать права и основные свободы человека — например, право на справедливый суд и право быть выслушанным, — и оно должно предоставлять их даже тем лицам, которые сами, будучи при власти, не предоставляли их другим.

Демократическое государство, основанное на верховенстве права, также может защищаться от угрозы возрождающегося коммунистического тоталитаризма, поскольку оно имеет в своем распоряжении средства, не противоречащие правам человека и верховенству права и основанные на применении уголовного судопроизводства и административных средствах наказания.

Польский адвокат Павел Войцех Осик, член комиссии по правам человека при Адвокатской палате Польши, анализируя опыт родной страны, говорит, что в системе инструментов перехода есть как минимум две важные составляющие: уголовная ответственность и инструменты люстрации. Их следует вводить и применять одновременно, они не должны согласовываться между собой или исключать друг друга.

С уголовной ответственностью ясно. Что касается инструментов люстрации, Резолюция говорит следующее: в отношении лиц, не совершивших преступлений, предусматривающих судебное разбирательство, но занимавших высокие должности при бывших тоталитарных режимах и поддерживавших эти режимы, некоторые государства считают необходимым применить административные меры, такие как люстрация. Цель этих мероприятий — лишить таких лиц права осуществлять государственную власть, если нельзя рассчитывать, что они будут делать это в соответствии с демократическими принципами, так как в прошлом они не проявляли к этим принципам склонности, не верили в них и сейчас не имеют никакой мотивации или заинтересованности начинать их соблюдать.

Польский опыт люстрации

В свое время люстрация/декоммунизация была проведена в Польше. Она была значительной частью так называемого прощания с прошлым, с тоталитарным коммунистическим строем.

Радослав Петерман, заместитель руководителя отдела проверок Комиссии по расследованию преступлений против польского народа Института национальной памяти, рассказал, как в Польше происходили люстрационные проверки.

В мае 1992 года Польский сейм принял постановление, которое обязывало МВД раскрыть информацию о фамилиях высокопоставленных чиновников (членов парламента и сената, министров, председателей воеводств), судей и прокуроров, тайно сотрудничавших со Службой безопасности в 1945–1990 годах. И уже в июне бывший министр внутренних дел Антони Мацаревич передал Сейму перечень тайных коллаборационистов.

Только через пять лет, 11 апреля 1997 года в Польше был принят первый люстрационный закон, предшествовавший масштабной проверке (которая длилась десять лет!) таких лиц, как президент Республики Польша, члены парламента, сенаторы, члены Европарламента, министры, главы воеводств, госслужащие, судьи, прокуроры и обычные юристы, ректоры, проректоры, председатели организационных подразделений в системе высшего образования (в том числе и негосударственной формы собственности), директора программ, региональных центров и агентств польского радио и телевидения.

После 2007 года в перечень субъектов проверки добавились лица, занимающие публичные должности, члены и работники Института национальной памяти, члены зарубежной службы, представители местных органов власти, издатели, авторы, журналисты, нотариусы, директора школ, адвокаты, судебные исполнители, директора государственных компаний и их заместители, профессиональные военные в звании полковника и генерала, а также офицеры, занимающие воинские должности командиров и их заместителей.

В чем заключалась проверка? Указанные лица должны были подать декларацию с указанием информации о том, сотрудничали ли они со Службой безопасности ПНР. Кстати, Служба безопасности включала в себя целый ряд государственных органов. Затем эти декларации тщательно проверяли. Человеку, который честно признавался в связях с СБ, ничего не угрожало. Обнародование этой информации уже было наказанием для него. Более того, признание в позорном сотрудничестве уже само по себе является актом раскаяния. Правовые последствия наступали только для «люстрационных лжецов»: их отстраняли от государственной должности на десять лет (сейчас от трех до десяти лет).

Люстрационный процесс в Польше продолжается по сей день. На сегодняшний день зарегистрированы 300 тыс. деклараций, а проверены лишь 45 тысяч. Из них почти 600 заявлений были направлены в суд, и в 300 случаях суд признал, что лицо внесло в декларацию неправдивые данные.

Нарушает ли люстрация права человека?

Возвращаясь к украинским реалиям, зададимся вопросом: можно ли провести люстрацию так, чтобы соблюсти все права человека? «Конечно, можно, — уверена Наталья Петрова, заместитель руководителя проекта USAID «Справедливое правосудие». — Для этого следует придерживаться трех принципов: отсутствие дискриминации в отношении лиц, подлежащих люстрации (для этого нужно люстрировать не людей, а должности); право на защиту (лицам необходимо предоставить доступ к документам, на основании которых их подвергают проверке); право обжаловать решение люстрационной комиссии в суде. И не нужно бояться, что люди начнут через ЕСПЧ восстанавливаться в должностях. Бесспорно, все люстрированные смогут обратиться в ЕСПЧ, однако, если мы будем соблюдать все необходимые процедуры, перспектива положительного решения суда для этих людей будет очень низкой. Потому, что суд будет проверять соблюдение этих трех принципов».

Юристы выражают обеспокоенность относительно ограничения материальных прав и свобод люстрированных лиц (право на занятие должностей, фундаментальное право на труд).

«У человека есть одно абсолютное право — не подвергаться пыткам. Все иные права могут подлежать ограничению. Любой закон содержит определенные условия и ограничения. Разве в Законе Украины «О государственной службе» кому-то гарантировано право на государственную службу? Человека отстраняют от государственной службы, но не отбирают право на труд. Человек может работать где угодно, кроме государственной службы», — объясняет Наталья Петрова.

Безусловно, в процессе очищения власти мы столкнемся со многими проблемами и вызовами, этот процесс будет долгим и нудным, однако если он начнется, у нас наконец появится шанс на светлое будущее, о котором мы мечтаем.