30 сентября и конституционный строй в Украине

После обеда, 27 сентября 2016 года президент Петр Порошенко внезапно осознал, что через три дня должна вступить в силу его новая Конституция, к чему ни он, ни все прочие оказались не готовы!

Действуя, как и положено главе государства, — через соцсети, президент написал: «Обратился к председателю Верховной Рады с призывом созвать до 30 сентября внеочередное заседание парламента для увольнения за нарушение присяги всех судей, в отношении которых внесено представление Высшим советом юстиции, в том числе тех, которые причастны к незаконным арестам майдановцев. Нельзя допустить, чтобы эти судьи и дальше осуществляли правосудие от имени Украины», — написал президент.

Что же помешало сделать это на протяжении всего месяца, с момента открытия осенней сессии парламента? Может быть, Порошенко тоже не читал Конституцию, автором которой он как бы является? Это кричащий пример того, как сон разума реформаторов порождает правовые чудовища в виде редакции Конституции, под которую не готов не только вопрос увольнения судей по ранее внесенным представлениям ВСЮ, но, что гораздо хуже, — вообще все процессуальное законодательство и закон «О прокуратуре» ей не соответствует. И никого это на высшем государственном уровне, заметьте, не волнует.

Все это знаменует собой некоторый итог игры в реформаторство, когда высшее руководство, подобно Михаилу Горбачеву, само пилило сук, на котором сидит, расшатывая остатки основ правовой системы и опоры того, что именуется режим. Не важно, преступный, антинародный, или наоборот — народный, прогрессивный, реформаторский, но все же режим, то есть совокупность установившихся норм и правил существования власти, страны и общества.

На протяжении последних двух лет пропагандистская машина нынешнего правительства «панамских патриотов» и одноименного парламентского блока, ведомые своим верховным главнокомандующим, вели неравный бой с Конституцией и остатками законности в стране. Причем неравным он был со стороны закона: в огромной, сорока с лишним миллионной стране, так и не нашлось защитников фигового листочка, именуемого Основным Законом, что с таким трудом был рожден на свет ровно двадцать лет назад — в ночь на 28 июня 1996 года.

Нынешние оголтелые реформаторы никогда особо и не скрывали, что их главное желание — расправиться с законом и законностью как таковой; уничтожить все, что омрачало их воспоминания о прошлой жизни, в которой они, либо их родные и близкие находились под гнетом Уголовного кодекса; забыть страшное слово ОБХСС.

Напомним вкратце основные этапы победоносного марша реформ.

Первой жертвой реформ стал надзор за законностью в стране. Не случайно, едва придя к власти в феврале 2014 года, новая команда поставила задачу в категорической форме: надзор за законностью в стране — это адское зло, которое следует искоренить. Двигаясь в этом направлении, 14 октября 2014 года Верховной Радой был принят Закон «О прокуратуре» в новой редакции, внесенный еще Виктором Януковичем.

Пытаясь использовать извлеченный из нафталина законопроект бывшего президента как тяжелый тупой предмет для продвижения реформ, парламентарии сами того не заметили, как поставили себя и прокуратуру в глупое положение.

С одной стороны, из основных положений закона было напрочь изъято наименьшее упоминание о необходимости выполнения требований п. 5 ч. 1 ст. 121 Конституции, надзор за соблюдением прав и свобод человека и гражданина, соблюдением законов по этим вопросам органами исполнительной власти, органами местного самоуправления, их должностными и служебными лицами.

С другой стороны, как бы в насмешку, к Закону был добавлен Раздел ХІІІ «Переходные положения», где в п. 1 было стыдливо указано, что прокуратура и далее выполняет вышеуказанную функцию надзора за законностью в публично-правовой сфере, но только путем представительства интересов гражданина или государства в суде.

Выполнить данное требование практически невозможно, потому что прокуратура могла представлять в суде интересы лишь мизерной прослойки населения — тяжелобольных граждан, инвалидов, детей-сирот и т.п. В отношении же основной массы здорового и трудоспособного населения прокуратура могла только развести руками: да, по Конституции мы обязаны осуществлять надзор, но закон не велит!

Надо заметить, что проблема носит более глубокий, теоретический характер: прокурорский надзор есть функция досудебная, или, если угодно, внесудебная. Тогда как представительство в суде — это участие в судебном процессе, который полностью регламентирован процессуальным законодательством, где прокурор — всего лишь одна из сторон, чье мнение не выше точки зрения других участников процесса, а все решения принимает судья или коллегия судей.

Неслучайно генеральный прокурор Виталий Ярема, которому ко дню рожденья Верховная Рада удружила с таким вот «подарочком» в виде нового закона, поначалу очень восторженно комментировал для прессы отмену некоего «общего надзора». Но когда ему на одном из совещаний популярно объяснили, что никакого «общего надзора» не существует с 1991 года, что отменить функцию надзора за законностью в публично-правовой сфере возможно только путем отмены п.5 ч.1 ст.121 Конституции, и что на самом деле прокуратуру поставили этим законом в очень неудобную позу, — сник, крепко призадумался, и больше на тему данной «победы» не распространялся.

При этом любопытно другое: как утверждают информированные источники в ГПУ, вопреки пафосу борьбы с «общим надзором» среди депутатских обращений на имя генерального прокурора свыше 90% вопросов относятся как раз к сфере надзора за законностью в экономике и в публично-правовой сфере.

Поражает уникальное депутатское двуличие: все вместе, скопом они за то, чтобы вырвать у прокуратуры «жало» так называемого общего надзора, разгромить и растоптать все, что осталось в прокуратуре от советских времен. Но каждый по одиночке, в тайне, лелеет надежду, что лично для него ГПУ «порешает» вопросы чисто в советской манере.

Следующим бастионом, который не то, чтобы пал, а сдался без боя, была ликвидация украинской милиции. По правде сказать, процесс этот носил сугубо формальный характер, ибо настоящую милицию разгромили еще давным-давно, лет двадцать назад. Уже при Кучме было понятно, что милиция — это тяжело больной пациент, который находится в состоянии комы. После первого Майдана милиция пережила клиническую смерть, усугубленную министром-комиссаром, недавно решившим переквалифицироваться в прокурор-комиссары...

После второго Майдана милиция стала трупом, который ведет растительную жизнь...

Понятно, что страна и общество не могут элементарно жить и работать в ситуации, когда уровень безопасности на улицах зависит исключительно от порядочности и гуманизма преступных элементов. Введение полиции летом 2015-го многие восприняли с энтузиазмом, возлагая на новое детище совершенно неоправданные надежды. А между тем стоило бы реальнее оценить перспективы очередной реформаторской профанации.

Первое, что бросилось в глаза многим экспертам и независимым журналистам, — превалирование показухи, чисто внешней атрибутики над правовым содержанием.

Чего только стоит одно положение п. 2 п. 1 Раздела ХІ Закона «О национальной полиции» в отношении патрульной полиции в г. Киеве: закон вступает в силу с момента его опубликования, в отношении патрульной полиции г. Одесса и г. Львов — с 20 августа 2015 года, но в целом закон вступил в силу только через полгода — в красный день календаря 7 ноября 2015 года. Выходило так, что патрульная полиция на отдельных территориях Украины какое-то время работала без закона, как бы сама по себе, параллельно с милицией, без права на законных основаниях задерживать граждан и составлять в отношении них какие-либо административные протоколы, то есть для видимости реформ.

Что уж говорить, если генеральный прокурор Юрий Луценко только недавно припомнил в своем докладе на Комитете Верховной Рады по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности, что полиция семь месяцев работала, не имея права заниматься оперативно-розыскной деятельностью! И кто это говорит — бывший лидер фракции БПП, чьими голосами была утверждена первоначальная «бракованная» версия закона.

Только 23.12.2015 г. Законом № 901-VIII были внесены соответствующие изменения в десятки законодательных актов для приведения их в соответствие с принятым Законом Украины «О национальной полиции». То есть вначале приняли сам закон, и только через полгода догадались, что он работает не самостоятельно, а в системе других нормативно-правовых актов, и все они должны соответствовать друг другу. Иначе полиция просто не сможет работать законно по своему основному предназначению.

С другой стороны, есть масса вопросов к остальным разделам данного закона. Например, согласно ч. 1 ст. 2 Закона «О национальной полиции», основной задачей полиции является предоставление полицейских услуг.

Вот уж никогда бы не подумал, что ведение досудебного следствия, оперативно-розыскная деятельность, охрана общественного порядка — это услуги! Практически — товар. А где товар, там всегда действует принцип «купи-продай»…

Кстати, примечательный обмен мнениями, состоявшийся на заседании Комитета Верховной Рады по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности 21 сентября 2016 года наглядно продемонстрировал, что полиция-милиция, как ни назови, как ничего не делала, так и делать не собирается. В своем докладе шеф ГПУ так и указал — наблюдается полная управленческая дезорганизация работы Национальной полиции. Хотя, если бы он был самокритичен, то присовокупил бы и свое ведомство к данной оценке — в ГПУ такой же несусветный бардак.

Многие реформаторы наивно полагают, что главное в реформе органов внутренних дел — это создание пафосной патрульной полиции в шикарной американского стиля форме.

Между тем, многие веселые и находчивые сограждане именуют мальчиков и девочек из НП не иначе, как служба Национальной Парковки, потому что единственное, в чем безусловно преуспели полицейские — это вынос мозга водителям неправильно запаркованных машин. Лучше бы они уличных грабителей ловили с таким же энтузиазмом! 

Созданное по требованию западных партнеров НАБУ пока никакими особыми успехами в деле борьбы с коррупцией себя не запятнало, кроме того, что они потребовали отдать им для последующей утилизации в мусорном ведре уголовных дел в отношении Игоря Коломойского и Виктора Пинчука; не увидели никакого криминала в том, что депутат Сергей Лещенко приобрел шикарную квартиру за деньги двух разных, не состоящих с ним в законном браке женщин, которые решили улучшить его тяжелые жилищные условия. Но, пожалуй, наибольший успех у пользователей интернета НАБУ приобрело благодаря стычкам с ГПУ да утерянной флешке с абсолютно секретными документами, которые в принципе не могли на этой флешке находиться. Среди трофеев на флешке были найдены и опубликованы документы о слежке за судьей Чаусом — надо полагать, в виде небескорыстной мести руками набушников со стороны Геннадия Корбана за его арест данным судьей. Кстати, Корбан этого совсем не скрывает — он уже объявил награду в 150 тыс. долл. за поимку судьи Чауса. Но, зная нравы и обычаи группы «Приват», я бы на месте набушников поостерегся этой дружбы…

После разгрома прокуратуры и милиции «панамские реформаторы» крепко призадумались: надзор то они отменили, но законность по Конституции осталась! Непорядок!

И тогда творческий коллектив художественной самодеятельности с улицы Банковой выдал в свет чудо чудное, диво невиданное — проект изменений в Конституцию в части так называемого правосудия.

О том, как за 82 минуты через колено нагнули парламент и приняли новую редакцию Основного Закона, я повторяться не буду. Об этом было много и подробно написано.

Главное, для чего это было сделано — рушится вся система судоустройства и судебной специализации. Ликвидируются высшие специализированные суды, в которых остаются сотни тысяч не рассмотренных дел, и кто ими будет заниматься — непонятно. Создается новый Верховный суд, куда войдут ликвидированные высшие суды под новыми наименованиями — кассационный, административный, хозяйственный, уголовный и гражданский суды, а также Большая палата Верховного суда. По сути, речь идет о механистическом объединении существующих высших специализированных судов и Верховного суда под одной вывеской, что дает право тщательно «отфильтровать» состав суда под предлогом реорганизации. Аналогичная чехарда с переименованиями и «отфильтровыванием» списков судей ожидает и все прочие суды.

Кому от этой реформы станет легче и откуда возьмется новое качество — непонятно. Потому что правосудие как было, так и будет вершиться по тем же самым четырем процессуальным кодексам, в которые просто внесут косметические переименования.

Забавно другое, из положений ст. 129 новой редакции Конституции исключили принцип законности как таковой! Суды отныне не руководствуются законом при принятии решений.

Право на апелляционное обжалование процедурных определений суда по новой Конституции также изъято, вместо этого говорится о праве на апелляционный пересмотр дела. Что же касается права на кассационное обжалование, то оно вернулось к советской модели — только в прямо предусмотренных случаях. А в остальных случаях — идите дальнею дорогою…

В стране создается орган с широчайшими полномочиями — Высший совет правосудия (ст.131 Конституции). Этот супермонстр будет иметь возможности по узурпации всей судебной власти, самолично реализуя следующие функции:

1) вносит представление о назначении судьи на должность;

2) принимает решение о нарушении судьей или прокурором требований относительно несовместимости;

3) рассматривает жалобы на решения соответствующего органа о привлечении к дисциплинарной ответственности судьи или прокурора;

4) принимает решение об освобождении судьи от должности;

5) дает согласие на задержание судьи или содержание под стражей;

6) принимает решение о временном отстранении судьи от правосудия;

7) принимает меры по обеспечению независимости судей;

8) принимает решение о переводе судьи из одного суда в другой;

9) осуществляет другие полномочия, определенные этой Конституцией и законами Украины.

То, что парламент был отстранен от функции контроля за судебной системой, совсем не пойдет ей на пользу. Скорее наоборот, теперь многие совсем страх потеряют. Как те, кто «решает» назначения на должности, так и те, кого назначают вершить правосудие…

Ну, а чтобы граждане не занимались самодеятельностью в судах, введена адвокатская монополия на представительство интересов граждан не только в уголовном процессе, но и в гражданском, административном, и даже в хозяйственном, что в принципе является абсурдом, ибо по закону юридическое лицо всегда и везде имеет право без доверенности представлять его руководитель. При чем тут адвокатура к хозяйственному арбитражу?

Получилась замкнутая система, на которую народ не имеет ни малейшего влияния, ни прямого, ни косвенного, где все расселись в креслах и хорошо устроились, можно ехать дальше. Только ехать некуда — дальше тупик, приехали!

Потому что никакой редакции Конституции от 02.06.2016 г. не существует в природе и по-другому быть в принципе не может, просто зайдите на сайт Верховной Рады, раздел Законодательство, там — Конституция, и вам откроется текст Основного закона согласно базе данных нашего парламента.

Там, в самых первых строках указано следующее (в виде комментария):

{Із змінами, внесеними згідно із Законами
№ 2222-IV від 08.12.2004, ВВР, 2005, № 2, ст.44
№ 2952-VI від 01.02.2011, ВВР, 2011, № 10, ст.68
№ 586-VII від 19.09.2013, ВВР, 2014, № 11, ст.142
№ 742-VII від 21.02.2014, ВВР, 2014, № 11, ст.143}

О, сколько нам открытий чудных!

Закон №2222 от 08.12.2004 г., насколько я припоминаю, был признан неконституционным согласно Решения КСУ №20-рп от 30.09.2010 г., о чем тут же с радостью сообщается на том же сайте Верховной Рады в следующем абзаце. Но затем, как бы в насмешку над нормой ст.150 Конституции, где в императивной форме говорится, что решения Конституционного суда окончательны и обжалованию не подлежат, дописан еще один абзац, где сказано, что Постановлением Верховной Рады № 750-VII от 22.02.2014 г. поправки в Конституцию согласно Закона №2222 от 08.12.2004 г. признаны действующими на территории Украины. Простым декларативным постановлением парламента!

Однако, хочу обратить внимание на следующее недоразумение — никакого такого конституционного закона № 742-VII от 21.02.2014 г. о внесении изменений в Конституцию Верховная Рада на двух последовательных сессиях никогда не принимала.

Более того, хоть убейте, но не могу припомнить, чтобы Конституционный суд давал свое одобрение законопроекту №4163 от 21.02.2014 г., который в тот же день стал законом №742-VII от 21.02.2014 г., то есть с грубым нарушением императивных требований ст.159 Конституции.

И это еще не все (держитесь крепче за стулья), законопроект №4163 внесли в повестку дня Верховной Рады только 22 февраля — согласно Постановлению № 749-VII от 22.02.2014г., а проголосовали в сессионном зале днем раньше — 21 февраля, то есть парламент рассматривал нечто, чего даже нет в повестке дня его работы.

Подлог документов, как и правовая никчемность конституционного «закона» №742-VII от 21.02.2014 г. налицо.

Принятие новых поправок в нелегитимный текст Конституции лишь усугубляет дело, ибо теперь совсем не понятно, что с этим всем в итоге делать — отменять полностью, частично, выносить вопрос на референдум и т. п., никто не знает.

Могу спрогнозировать лишь одно — любой следующий режим с вероятностью 99,9% отменит действие нынешней Конституции и поставит вопрос о «перезагрузке» всей правовой системы страны путем повторного исполнения учредительной функции парламента.

Если это не успеет сделать режим нынешний — под угрозой своего падения, попросту «обнулив» Конституцию, введя военное или чрезвычайное положение.