Конкурс в Верховный суд: неожиданные результаты и уроки для судей

Удивительно, что факт обнародования списков победителей конкурса в Верховный суд не получил соответствующего событию общественного резонанса. Впрочем, не в последнюю очередь потому, что многих громких одиозных имен, которых опасались увидеть в этих списках, в них не оказалось. В то же время мизерное количество наблюдавших онлайн-трансляцию подведения итогов конкурса (особенно за вычетом его участников с членами семей) вынуждает думать о прискорбных симптомах состояния общественного сознания: нашей традиционной летаргии, неизменно следующей за очередным всплеском социальной активности.

То, что этот список будет далеким от чаяний многих, стало понятно уже на начальном этапе. В частности, немало авторитетных юристов извне системы, увы, так и не изъявили желания побороться за кресло в Верховном суде. Призрак неотвратимо надвигающегося кадрового голода замаячил уже на этапе окончания подачи заявок на участие в конкурсе.

У интересующихся ходом конкурса в Верховный суд были свои маркеры этого процесса. Закон, процедура и ее соблюдение при проведении конкурса, количество людей не из системы и главный итог — имена. Особенностью нынешнего исторического момента, положа руку на сердце, надо признать тот факт, что итогами конкурса следует считать имена не только победителей, но и тех, кто, вопреки однозначно положительным пессимистическим прогнозам, его все-таки не прошел.

Очевидно, что одним из примечательных «персональных» маркеров конкурса стал председатель Верховного суда Ярослав Романюк.

Что касается его публичной поддержки «диктаторских законов», то упрекать в этом Романюка теперь как-то даже неловко, поскольку почти в полном объеме они были приняты нынешней властью — «без шума и пыли». Однако осадок, как говорится, остался. Впрочем, как и от на удивление благосклонных результатов голосования по кандидатуре Романюка во время конкурса. 

Его профессиональные «жизнь и судьба», увенчанные симптоматичным «дембельским аккордом», красноречивы и поучительны не только в контексте конкурса в ВС, отражением закулисья которого они стали, но и в качестве хрестоматийной иллюстрации взаимоотношений украинской политической власти и судов. И эта история должна бы послужить убедительной наглядной превенцией для остальных судей.

После Революции достоинства, несмотря на послужной список, гарантировавший Ярославу Романюку место среди судей-изгоев, судьба подарила ему уникальный шанс начать практически с чистого листа и заслужить себе памятник от благодарных потомков или как минимум добрую память коллег. У него была возможность войти в историю председателем ВС, возглавившим начало реального очищения судебной системы, как и полагается это делать — изнутри, и принять активное участие в подготовке реформы наряду с посильным сопротивлением ее спонтанно-бездарной перестройке. Однако цель оказалась иной: отречься, выждать, приспособиться и усидеть в своем кресле.

Сначала на Банковой обещали не трогать Верховный суд (хотя все говорило о том, что слово «Украина» «отпало» с вывески не к добру), потом — его лично… По тональности и содержанию публичных выступлений председателя Верховного суда Украины с исчерпывающей долей вероятности можно было судить о том, насколько успешно продвигаются переговоры с власть предержащими. Когда что-то шло не так, вместо убаюкивающего велеречия в публичных выступлениях появлялись не то чтобы нотки металла, но менее подобострастные интонации и даже участие «волею пославших коллег» в поисках «некоторых несоответствий» закона о люстрации и закона о судоустройстве Конституции.

В итоге запомнится Романюк не как локомотив движения за то, чтобы суды стали, наконец, судами, бережно сохранив в системе все то, что заслуживало быть сбереженным, а как действующий глава Верховного суда, неоднократно прислуживавший высшей политической власти и неоднократно ею «кинутый».

Был у Ярослава Романюка и другой шанс сделать хоть что-то для судебной системы. Прежде всего, продемонстрировав ее готовность к обновлению, пройдя оценивание, которое должно было начаться с высших судов. Но вместо этого судебные мэтры во главе с Романюком решили саботировать процесс. Сопротивление проявлялось разнообразно: от классического «ты кто такой?» до забастовки по-итальянски: мы бы и рады, да вот Совет судей соответствующее Положение не утверждает… (Кстати, тогда, как и сейчас, Совет судей Украины возглавляла Валентина Симоненко, без вести пропавшая во время тестирования как минимум минут на 40, что было зафиксировано камерами, но каким-то дивным образом ускользнуло от внимания ВККСУ и орлиного, но иногда слегка зашоренного взора членов Совета добропорядочности.)

Так вот, если бы не случилось того упорного саботажа, не было бы и многого другого — не только «перетряхивания» Верховного суда, но и НАБУ, «заточенного» именно под судей, спецпроверок и… Общественного совета добропорядочности.

На фоне вышеописанной бурной деятельности «добровольный реверс» Романюка, вдруг задумавшего откланяться и подать в отставку, никого не обманет. Лишь бесконечно наивный человек может допустить мысль, что после приложенных сверхусилий, по итогам конкурса уверенно находясь в проходной части, глава ВСУ вдруг добровольно решил махнуть на все рукой. Подробности того, как именно вынудили его «передумать в последний момент», мы узнаем когда-нибудь из мемуаров. Сняться с конкурса Романюку — это было требование АП и лично президента. Как действующий председатель он нужен для того, чтобы провести юридическую процедуру ликвидации ВСУ. За это ему обещана должность судьи Конституционного суда.

В наших реалиях формирование списка победителей никакая власть никогда в жизни ни за что на свете не пустила бы на самотек. И намного дальновиднее внести в список гораздо менее известных и одиозных товарищей, потенциально не чуждых чувству благодарности или помнящих о скелетах в собственном шкафу, чем придать крен этой лодке, взяв на борт одиозных широкоизвестных «тяжеловесов».

Результат упорных и продолжительных закулисных сражений в высоких кабинетах за формирование списка судей Верховного суда — не только присягнувшие на верность кандидаты, но и список, который должен был выглядеть как можно более прилично. Он и выглядит не худшим образом, а кто из празднующих сегодня победу чем «заслужил» такую честь и как будет отрабатывать, станет очевидно уже в ближайшем будущем.

Но в итоге самым причудливым образом тот факт, что Романюк и как минимум несколько десятков печально известных фамилий (пусть и на региональном уровне, а не в масштабах страны) не получили вожделенного кресла, выглядит свидетельством того, что несмотря на множественные недочеты сумбурного и непродуманного движения под названием «судебная реформа» конкурс в Верховный суд заканчивается вовсе не так пессимистично, как того опасались многие.

Например, имя судьи Шабельникова ничем пока не знаменито в масштабах страны, но на Харьковщине это «говорящая» фамилия, с не менее красноречивой ассоциацией у местных: «30 процентов». А еще в списках были Бершов и Рецебуринский, и Сирош, у жены которого гостиница в Буковеле, Азевич, Охримчук, Кизюк, Стрижевская, которую так активно лоббировал ее нынешний шеф, Вовк (кстати, по имеющейся информации, у него была личная встреча с президентом, на которой Петр Алексеевич попросил его на этом этапе «отойти в сторону», а в недалеком будущем обещал небывалый карьерный рост).

Да, в ходе конкурса не возникло ни одного «денежного» скандала. Во всяком случае, ряд конкурсантов, вполне готовых за ценой не постоять, в приватных беседах не скрывали своего огорчения в связи с тем, что «куда нести, никто не знает».

Читатели «Ракурса» помнят, что первый тур прошел почти без сучка и задоринки. С результатами написания решения вышло не так гладко. Неожиданное и несправедливое, но юридически безупречное, на чем категорически настаивает ВККСУ, решение, в соответствии с которым те, кто, как всем вроде было понятно с вечера, сошел с дистанции, наутро вдруг продолжили марафон за кресло в Верховном суде, оставило горькое послевкусие, как и ряд иных моментов.

Отдельная печальная история — оценка добропорядочности кандидатов. Анализ на предмет добропорядочности породил немало вопросов, требующих, но не получивших ответа. Общественный совет добропорядочности удалось сформировать из представителей организаций, успешно отчитавшихся по зарубежным грантам, как того требует закон, но не получилось подобрать в его состав авторитетных профессионалов, не замешанных в недобропорядочных делах. Да, Совет вряд ли мог состоять из моральных авторитетов уровня покойного Гузыря, однако вполне возможно было избежать включения в список адвокатов с сомнительной репутацией, подтвердивших ее уже во время работы в Совете добропорядочности.

Ввиду этого, а также сомнительной ценности текстов ряда негативных заключений ОСД по одним кандидатам в судьи и подозрительной невнимательности в отношении других, впечатляющий их процент, не поддержанный Высшей квалифкомиссией, нельзя автоматически считать однозначным свидетельством злоупотреблений последней и пренебрежением общественным мнением.

Что касается следующего этапа конкурса — написания судебного решения, — то по сути оно, пожалуй, не являлось таковым, и оценивание этого «реферата» — дело не менее творческое, чем его написание, допускающее весьма широкое «усмотрение».

Результаты психологического тестирования, за исключением тех случаев, где психологи совсем уж проставили на кандидатах «черную метку», также оставляли весьма широкий простор для маневра членам Высшей квалифкомиссии. Таким образом, кроме тестов, остальная часть конкурса предполагала настолько широкое «усмотрение», что, по большому счету, ВККСУ несет моральную ответственность буквально за каждого кандидата. Да, мы все прекрасно понимаем, как именно подобные процессы проходят в нашем государстве при любой власти. Но никто не слышал от ВККСУ ни одного заявления о политическом давлении на них. Тут возможно два варианта: или такого давления действительно не было (во что верится с трудом), или на Банковой позаботились о том, чтобы в ходе проведения конкурса свести к нулю утечку компрометирующей его непрозрачность информации.

Кроме того, следующие после тестирования части конкурса по ряду причин (недоработки закона, его исполнение, а также правила, не выписанные однозначно, что объяснимо в искусственно созданном цейтноте, но не отменяет самого факта) заложили серьезные юридические мины под результат конкурса. И только от политической воли будущей власти будет зависеть, насколько замедленным окажется их действие. Когда затертая политическая колода в очередной раз перемешается причудливым образом, выбросив на стол «хорошо забытых новых», а большинство действительно новых, как обычно, вскоре окажутся «краплеными», эта следующая власть может не избежать искушения воспользоваться юридическими «оплошностями» конкурса в собственных целях. До тех пор вести свою войну, как и прежде, будет лишь «одинокий самурай» судья Брегей. В том время как множество других участников конкурса, разделяющих его позицию, продолжат наблюдать за происходящим из укрытия, осторожно посылая сигнал: «мысленно с вами», и только самые отважные рискнут иногда лайкнуть очередную публикацию судьи в Facebook...

Вне всякого сомнения, новый ВС пополнится, в частности, теми, кто «давал присягу» в Администрации президента. Но всем новобранцам Верховного суда и прежде всего — составляющим большинство старожилам судебной системы придется помнить, что в ближайшие годы каждое решение ВС будет подвергаться пристальному и даже предвзятому вниманию общества. И нужняки не имеют шанса проскочить незамеченными. Нельзя гарантировать, что они не пройдут, но это невозможно будет сделать тайно. Все «креатуры» знают это и понимают последствия для себя лично. Ну а за чьими руками в новом ВС нужно следить особенно тщательно исходя из прошлых заслуг, известно наверняка.

Кроме того, есть шанс, что «стокгольмский синдром» в данном случае не сработает. Потому что «свежая кровь» все-таки залита в ВС. Туда попадет значительное количество людей с иной психологией. Они не идеальны, но уж точно никто из них не захочет платить собственной карьерой за чужие «отработки». Те, кто станет судьями нового ВС, в результате немалых усилий получат высокооплачиваемое и обещающее стать престижным рабочее место на десятки лет. За это время власть поменяется несчетное количество раз. И каждый раз ей захочется подмять Верховный суд под себя. Но участь «тушки» бывает плачевна, даже если это судья Верховного суда. И новые судьи ВС будут хорошо помнить, что в нашем государстве уже не раз преступали принцип индивидуальной ответственности, так что смести очередной Верховный суд для нашей «юридической традиции» не представляет совершенно никакой сложности. Ничто не помешает любой новой власти разорвать Верховный суд точно так же, как «снесли» Верховный суд Украины, начав, по традиции, с возвращения на его вывеску названия государства. И если что-то и сможет спасти Верховный суд, то только одно — легитимность в глазах народа.

Одновременно плюсы и риски, связанные с обновленным Верховным судом, можно оценивать на примере Кассационного хозяйственного суда. Там оказалось сравнительно мало людей, имеющих необходимый практический опыт. А рассматривать хозяйственные споры на уровне Верховного суда — не то, чему можно научиться за полгода. Это несет огромные риски, в том числе потенциальной профнепригодности, и в лучшем случае негативно скажется лишь на темпах, но не качестве работы судей в ближайшие годы. Как сочно заметил накануне конкурса один из членов ВККСУ: «оргазм» у победителей пройдет очень быстро, потому что сразу после назначения им повезут бесконечные тележки с делами...

Но существует и значительный плюс, тоже кадровый. В списке победителей есть имена, которые зарекомендовали себя так, что маловероятным кажется риск увидеть их подписи под заказным судебным решением. Юристы, в том числе хорошо известные среди своих зарубежных коллег и как спецы по весьма актуальной для последних теме — защите инвестиций. Эти имена в списке ВС — лучший из возможных сигнал о том, что Украина прилагает усилия, чтобы измениться к лучшему.

Так что если в новосозданном ВС личные амбиции каждого, кто достиг головокружительной высоты в профессиональной карьере, несмотря на все трудности победит командный дух, они смогут продемонстрировать так давно ожидаемый обществом результат.

Репутация как минимум нескольких десятков человек позволяет автору этих строк надеяться на то, что в ВС придут люди, для которых закон, права человека, интересы государства — не пустые слова, просто пришедшиеся кстати при написании мотивировочного письма кандидата, а кресло в Верховном суде — не самоцель, не тема, но — миссия. И никогда раньше ни у одного из них не было бы шанса занять кресло в высшей судебной инстанции государства. Насколько тяжел груз, который им пришлось взвалить на себя, чтобы попасть в высокое кресло, насколько состоятельными они окажутся в профессиональном плане и смогут ли изменить климат в целом, покажет время и первые несколько сотен судебных решений.