«Северный поток — 2»: украинские газовые перспективы

Украина уже много лет находится в конфликте с бывшей советской метрополией. Один из ярчайших его проявлений — существующая более десяти лет газовая конфронтация. К концу 2005 года цены на поставляемый природный газ превратились для Москвы в действенный инструмент поощрения и наказания бывших советских государств — в зависимости от отношения их политиков к России. Наша страна помимо собственного потребления являлась еще и основным транзитером голубого топлива в Европу. Этот статус достался нам со времен Союза, и за него украинские чиновники всех времен готовы были пожертвовать многим.

В экономике отсутствует понятие «дружба», и потому когда рассыпался СССР, каждый думал только о себе. Москва сразу стала искать альтернативные пути поставки топлива на постоянно растущий европейский рынок и малознакомый азиатский. В 1999 году в качестве подарка вечному, хотя и непоседливому партнеру Кремля Александру Лукашенко была запущена ветка газопровода через Беларусь «Ямал — Европа». В это же время начались подготовительные работы по прокладыванию газопровода по дну Балтийского моря, который получил название «Северный поток».

Строительство «Северного потока» (Nord Stream) началось в декабре 2005 года. В ноябре 2011-го самый длинный подводный маршрут в мире протяженностью 1224 км был полностью пущен в строй. Для управления проектом в Швейцарии была создана компания Nord Stream AG, 51% в которой принадлежит «Газпрому», 31% — двум немецким компаниям и по 9% — французским и голландским структурам. Две нитки газопровода стоили инвесторам 7,4 млрд евро. Мощность газопровода — 55 млрд кубометров в год. Окупить проект планируют за 14 лет, что является великолепным результатом для Европы, где подобные вещи обычно окупаются за 15–30 лет.

Балтийский проект стал настолько успешным, что было решено проложить по этому маршруту еще две нитки газопровода. «Северный поток – 2» активно поддерживается Германией, Австрией и Францией, которые хотят избавиться от ненужных выплат странам-транзитерам (Украина, Польша, Словакия) и получить в результате более дешевые энергоносители. И если поляки и словаки, несомненно, разберутся с новыми условиями, то экономика нашей страны пострадает очень сильно, лишившись 10% бюджетных поступлений от транзита газа в Европу.

Главными европейскими противниками прокладки нового газопровода изначально выступили Польша и страны Прибалтики, однако в середине декабря в Таллине руководители трех прибалтийских стран сделали совместное заявление, радикально поменяв свое отношение к проекту. Эстония, Латвия и Литва уже не возражают против строительства трубопровода — при условии, что он будет соответствовать законодательству ЕС. Положительное решение, конечно, имеет финансовую подоплеку.

Польский антимонопольный регулятор препятствовал европейским инвесторам, и они вынужденно уступили владение проектом «Газпрому» (он единственный акционер управляющей компании Nord Stream 2 AG), оставив себе обеспечение его заказами и кредитами. Общая проектная стоимость составила 9,9 млрд евро — в рамках такой суммы есть где разгуляться. В 2017 году европейские компании уже внесли в проект 1,5 млрд евро. Швеция заинтересована в строительстве, и часть мощностей «Газпром» разместил в этой стране. Германия получит свои проценты как поставщик труб. Голландская фирма выступила разработчиком бетонирования труб, а Финляндия — фактический исполнитель этого процесса. В Швейцарии зарегистрирована фирма, управляющая трубопроводом, там же платят по 300 тыс. евро в день за фрахт уникального судна — морского трубоукладчика, ходящего под мальтийским флагом.

Показатели доходности от капитальных инвестиций, привлеченных, например, крупнейшей итальянской банковской группой Intesa Sanpaolo, выше среднеевропейских. Это говорит о том, что банкиры, привлекающие деньги, готовы идти на любые политические риски для получения выгоды. Судя по динамике происходящего, газопровод заработает в запланированное время — в конце 2019 года. Несмотря на некоторые сложности с согласованием проведения его по территории Дании. Там в ноябре этого года был принят закон, направленный против строительства. «Парламент Дании единогласно одобрил законопроект, который дает возможность принимать во внимание вопросы внешней политики, безопасности и обороны при принятии решения о том, давать ли согласие на прокладку силовых кабелей и трубопроводов в территориальных водах Дании», — пишет датская газета Berlingske Tidende. Значит, газопровод проведут в обход датских территориальных вод: на расстоянии в 1200 км небольшой крюк не сможет существенно повлиять на реализацию проекта.

Единственным серьезным препятствием российско-европейским газовым планам могут стать Соединенные Штаты, которые считают нежелательным усиление доминирования России на газовом рынке, поскольку это лишает Европу диверсификации поставщиков. Заместитель госсекретаря США Джон МакКаррик в интервью «Радио Польши» прямо заявил, что «Северный поток – 2» не будет построен. «Существует много причин, по которым этот проект не должен быть реализован. Последняя заключается в том, что мы против него. Мы не видим возможности его строительства, так почему я должен рассматривать любой другой вариант?» — заявил американский чиновник.

Страны Евросоюза находятся под постоянным американским давлением, и в случае, если «Северный поток – 2» не будет реализован, а газотранспортная система Украины начнет приходить в негодность, Европе придется на свободном рынке покупать сжиженный газ, который стоит сегодня в два раза дороже сибирских углеводородов. Европейцы умеют считать деньги, а потому несомненно проигнорируют попытки американцев повлиять на их финансовые интересы.

Другим двум газпромовским затеям — «Турецкому потоку», возводимому вместо заблокированного Германией «Южного потока», и «Силе Сибири», направленной в Китай, — также суждено сбыться. 26 декабря 2017 года руководитель «Газпрома» Алексей Миллер на совещании по итогам года сказал: «К сегодняшнему дню построено более 650 км газопровода [«Турецкий поток»], и это в двухниточном исполнении уже превышает 35% от общей протяженности морского участка. Магистральный газопровод «Северный поток – 2» и «Турецкий поток» призваны повысить надежность газоснабжения европейских потребителей». Тем самым он подчеркнул, что против украинского транзита работает не только балтийский, но и черноморский проект.

А еще в 2018 году в России будут выборы. В очередной раз там изберут руководителем страны — в этот раз на шесть лет — человека, способного с легкостью решать любые тактические задачи. К ним можно отнести возведение всяких мостов, прокладку разных труб и стремительное решение других ярких и трудновыполнимых сложностей.

Роль Украины в транзите российского газа

Важнейшей проблемой нынешнего транзита газа через украинскую территорию является то, что полученные деньги идут не на поддержание газотранспортной системы (ГТС) в работоспособном состоянии, а на затыкание разнообразных бюджетных дыр. Износ системы на сегодня критический. Речь идет об изношенных газокомпрессорных станциях с советской механикой, для которых уже не найти запчастей. Газопровод «Уренгой — Помары — Ужгород», частью которого, собственно, и является украинская ГТС, строился во времена американских санкций против СССР, и все оборудование на нем было советское. В любой нормальной стране все эти компрессорные станции давно заменили бы современными механизмами.

Безусловное преимущество украинского пути в Европу — наличие подземных газовых хранилищ — важнейшего инструмента диверсификации энергетических поставок (при условии четкой работы всей системы). Известный аудитор — компания Mott MacDonald после обследования нашей ГТС в 2014 году пришла к выводу, что объем срочных вложений в ремонт составляет 4,8 млрд долл., а капитальный ремонт обойдется в 6–9 млрд долл. В том же 2014 году Украина предлагала свою ГТС в качестве альтернативы российскому «Южному потоку», но после аудита украинских транспортных сетей Германия отказалась от участия в их управлении. Вместе с тем Берлин решил совсем похоронить идею газопровода через Черное море в Европу («Южный поток»), сумев экономически и политически заинтересовать Болгарию — принимающую сторону российского топлива по этому проекту — отказаться от транзита газа через свою территорию.

С 2014 года Украина занималась «виртуальным реверсом». С согласия европейских потребителей мы отбирали из газпромовского транзита часть газа, которая затем документально оформлялась сделками по реверсу из Евросоюза. Наша газотранспортная сеть всегда была рассчитана только на прокачку газа с востока на запад и никогда не тестировалась в обратном режиме. Для реальной поставки газа из Европы придется осуществить дорогостоящую перестройку всей сети.

Украинская ГТС рассчитана на перекачку 120 млрд кубометров в год, а сегодня прокачивается около 80 млрд кубометров в год, и на ее поддержание уходят значительные средства. Любое изменение объемов прокачки в меньшую сторону переложит постоянные издержки на конечного потребителя. В 2020 году, после прекращения транзита российского газа через Украину, нас ждет резкое повышение газовых тарифов. Примерно об этом нам постоянно говорят западные партнеры, а наши чиновники в ответ читают какие-то мантры.

Глава НАК «Нафтогаз Украины» Андрей Коболев в телевизионном интервью говорил по поводу «Северного потока – 2»: «Этот газопровод является большим риском. Его строительство кардинально подорвет экономику всей страны. Мы считаем, что это — частично военный проект, поскольку цель Путина — убрать транспортировку российского газа с территории Украины, а это дорога к полноценной военной агрессии».

Когда люди, имеющие отношение к управлению государством, заявляют подобное, возникают сомнения в их профессиональной пригодности и психологической уравновешенности.

Коболев также сообщил, что остановка проекта «Северный поток – 2» является главной целью «Нафтогаза» на следующий год. Хочется поинтересоваться: а если цель не будет достигнута, что нужно сделать с ее декламатором? В украинских реалиях с трудом вспоминаются случаи подачи в отставку с хлебных мест, в которые вцепляются их владельцы.

А еще хочется узнать, откуда руководитель «Нафтогаза» взял свежие цифры, которые говорят о блестящей готовности ГТС к эксплуатации: «Украинская ГТС прошла аудит западной компании Mott MacDonald, четко определившей минимальную сумму инвестиций, необходимую для поддержания системы в случае транзита на том уровне, который на сегодня существует в нашей системе. Это приблизительно от 200 до 300 млн долл. в год». Напомню, что три года назад эта же компания называла цифры в 20 раз больше. Вряд ли Украина смогла так радикально изменить за это время состояние своей транспортной системы. Хочется также напомнить простую истину об инвесторах: если перед тобой богатый, это вовсе не значит, что он тупой. Все радужные рассказы украинских чиновников мгновенно и легко проверяются.

Летом на встрече с председателем Европейского совета Дональдом Туском президент Украины Петр Порошенко назвал «Северный поток – 2» «инструментом российской энергетической агрессии», критикуя поддержку немецким правительством этого проекта. В сентябре 2017 года во время ежегодного послания к Верховной Раде президент говорил уже о переводе закупок Европой российского газа на восточную границу Украины: «В связи с тем, что контракт заканчивается в 2019 году, наша задача — с помощью Евросоюза добиться революционного изменения в организации транзита».

Тогда «Нафтогаз», комментируя заявление главы государства, отметил, что будущее загрузки украинской газотранспортной системы могут обеспечить европейские компании, которые будут покупать российский газ на восточной границе Украины. Стоит напомнить, что ни один бизнесмен не станет рассматривать приобретение нерентабельного проекта, а украинская ГТС имеет огромные шансы стать именно такой структурой. Можно рассказывать об успешности любых переговоров с иностранцами, которые могли бы стать партнерами Украины по управлению ГТС, но послереволюционные четыре года не добавили ни одного движения в этом направлении. Единственным шагом в сторону Европы стала попытка назначить в конце декабря 2017 года главой ПАО «Укртрансгаз» польского специалиста Павла Станчака, ранее отвечавшего за проектирование и эксплуатацию газопроводов в польской PGNiG Technologie S.A. Дадут ли поляку проявить свои способности в Украине — остается только гадать.

Украина в глазах ЕС остается непредсказуемым партнером. Даже если отечественная ГТС перейдет под контроль западных компаний, риски украинского маршрута для европейцев все равно сохранятся, и они непропорционально большие. Европа хочет безопасных, недорогих, с полными гарантиями путей получения энергоносителей. Активные финансовые, документальные и технологические действия покупателей сибирского газа и медвежья уверенность в себе россиян, живущих только на ренту от углеводородов и развлекающихся торговлей оружием, позволяют утверждать: Украина находится в преддверии больших и предсказуемых проблем, к которым существующая власть имеет непосредственное отношение.