Уроки права в стране правового нигилизма

Александр Данилович Наровлянский преподает правоведение в киевской СШ №124. То, что этот человек на своем месте, понимаешь практически сразу. Через некоторое время беседы начинаешь завидовать его ученикам. Он влюбляет в свой предмет легко и непринужденно — оказывается, право и все, что с ним связано, это очень интересно и познавательно. Его ученики получают знания не только на уроках, с удовольствием изучают родную страну, ее историю (Александр Данилович по образованию также историк), овладевают необходимыми в жизни навыками во время туристических походов. Их география не ограничивается Украиной. Вот уже несколько поколений члены туристического клуба, возглавляемого А. Наровлянским многие годы, познают мир от прибайкальского хребта Хамар-Дабан до Бреста, от заполярных Хибин до пустыни Каракумы.

О праве в стране правового нигилизма, современной школе «Ракурс» беседовал с заслуженным учителем Украины, кандидатом педагогических наук Александром Наровлянским.

— Александр Данилович, как при всеобщем правовом нигилизме, царящем в обществе, можно аргументировать детям необходимость права и стремления жить по закону?

— Мне очень часто задают вопрос: зачем учить право, если оно не работает? Когда дети на первом уроке правоведения в 9-м классе интересуются этим, я отвечаю просто: легко нарушать закон, когда 90% населения его не знает. Чем больше будет людей, знающих право, тем сложнее будет эти права нарушать.

На первом уроке я рассказываю детям о своих требованиях, а также показываю, что право нужно всегда и практически везде. Вспомните, что вы делали сегодня в течение дня. Дети пишут список: проснулся, застелил постель, оделся, почистил зубы и т. п. Для наглядности пишем общий перечень дел на доске. Потом я спрашиваю: где в этих действиях вы сталкиваетесь с нормами права? Казалось бы, чистишь зубы, умываешься — никаких норм. А закон о качестве воды? Одеваешься — форма определена нормативным актом. Идешь в школу — здесь действуют правила дорожного движения. Обедаешь в столовой — ты выступаешь покупателем. Обычно дети называют от 9 до 13 действий. Из них только одно-два, где право не работает. Например, застелить дома постель. Ты делаешь это, как тебе нравится. Но тут же я замечаю, что если это делать в армии или лагере, там уже включаются нормы.

Я не ставлю перед собой задачу готовить юристов. Я учу людей, которые смогут себя защитить. Мне как учителю очень приятно, когда родители на родительском собрании благодарят: «Меня пытались уволить с работы, я рассказала об этом дома. Сын благодаря вашим урокам смог продиктовать мне заявление. Начальник прочитал и сказал, что уволит кого-то другого». Другая история. Приходит ко мне мой ученик и говорит: «Нас вчера милиция на Контрактовой остановила. А мы им в ответ: предъявите удостоверение и ваши жетоны, если вы при исполнении. У них рты открылись и они отошли в сторону».

Конституция Украины, ст. 1 говорит о том, что наша страна является независимым правовым демократическим государством. Правовым! Один из признаков правового государства — это высокий уровень правовой культуры в сознании людей. Смотрим на учебную программу. Математика — с первого по 11-й класс, и в ряде классов по четыре часа в неделю. То же самое с украинским, иностранными языками, другими предметами... Смотрим на право: в нынешнем учебном плане у нас есть по одному часу в неделю, то есть 35 уроков в 9-м классе, еще 35 — в 10-м.

В новом учебном плане, который сейчас готовит Министерство образования, в 10-м классе права нет вообще, остается право в 9-м классе по одному уроку в неделю, то есть 35 уроков. За это время я должен дать ученикам все знания — от понимания, что такое право в принципе, до конституционного права и всех отраслей. Так, на трудовое право у меня два урока, на уголовное — два урока, на административное – один. О каком правовом государстве можно говорить в этом случае?

Если мы хотим иметь грамотного, способного принимать решения гражданина, он должен знать законы государства, в котором живет. Об этом мы говорим на протяжении всех лет независимости. Но ничего не меняется.

Как-то я поднял отчет попечителя киевского округа 1907 года (надо отметить, что в 1905 году впервые в истории в школах появилось право на всей территории тогдашней Российской империи). В этом отчете по каждому предмету выявлялись какие-то проблемы. Итак: «В школах недостаточное количество учителей, имеющих профессиональную подготовку по праву. В школах не хватает наглядных пособий по праву. Учебники для школ очень сложны»... Я читал этот отчет учителям. Они удивляются: «Подождите, так прошло же 110 лет!» Проблемы — все те же.

— Как вы считаете, что нужно предпринять, чтобы повысить правовую грамотность украинцев? Какими должны быть первые шаги?

— Во-первых, детям нужно обязательно давать правовое образование. Может быть, пожертвовать каким-то из модных предметов. Вспомните, сколько раз в жизни вы использовали знание формул тригонометрии при вычислении объема куба, шара и так далее, которые учили в 10–11 классе? Я окончил школу с золотой медалью, прекрасно это знал. Спросите меня сейчас — я не помню. Потому что мне это не понадобилось.

Если говорить о праве, то кем бы я ни был — врачом, инженером, менеджером, с милицией могу столкнуться где угодно. Знание своих прав нужно всем. Это более жизненно важно. Надо увеличить количество часов, в первую очередь дав те отрасли права, с которыми человек сталкивается чаще всего в жизни. Обязательно какие-то часы отвести на конституционное право, чтобы ребенок, выходя из школы как гражданин, понимал, как действует та система, в которой ему придется жить. Второе — нужны нормальные учебники.

— Насколько я знаю, в школах Украины право учат также и по вашим учебникам.

— Хотя я и автор одного из них, не могу сказать, что полностью доволен своим учебником. Потому что автор вынужден делать учебник под программу. И если программа плохая, я не могу ее обойти. Если я сделаю учебник не по программе, его просто не примут. Считаю, что школьную программу и учебники должны писать учителя, а не ученые. Учителя знают, как выглядит живой ребенок и какой он сегодня.

Проблема в том, что пока мы постоянно что-то реформируем в образовании, дети с каждым годом становятся слабее. В начале своего учительства я не мог даже себе представить, что когда-то ко мне в 9-й класс будут приходить ученики, которые читают по слогам. Чему я могу научить такого ребенка? Когда-то, в старой системе, которую мы сейчас гробим, если ребенок не мог учиться, школа имела право его оставить на второй год. Да, говорили о психологическом ударе, о дополнительных расходах, но это был какой-то стимул. Если ребенок не тянул школьную науку не потому, что не хотел учиться, а по причине отставания в развитии, школа имела право дать представление, и ребенок шел на медико-психологическую комиссию. Сегодня это можно сделать только с согласия родителей. Какой родитель согласится? Есть дети с задержкой психического развития (ЗПР), у которых уровень 4-го класса, а они ходят в 9-й. И школа ничего сделать не может.

У классного руководителя есть возможность повлиять на родителей, которые не ходят на родительские собрания. Однако учителя нередко попросту не хотят использовать те права, которые у них есть. Например, по закону только часть часов учебного плана класса определяет школа. То есть, существуют обязательные часы, а есть резерв. Родители могут влиять на это, распределив резерв, куда нужно. Простой вопрос родителям: хотя бы однажды учитель обращался к вам с вопросом подумать над учебным планом класса на следующий год?

В каждой школе есть факультативы. Казалось бы, факультативы — это то, чего хотят ученики. Но в наших реалиях они используются для «подгрузки» тех учителей, которых надо поддержать. 

— Низкие зарплаты учителей — это действительно большая проблема. Молодежь не хочет работать за гроши. Что ждет наши школы в ближайшем будущем, если ситуация не изменится?

— Учительская зарплата мизерная. Для того, чтобы получить зарплату в 4000 грн, учитель должен брать полторы-две ставки. Привлечь молодежь очень трудно. Даже когда молодые специалисты приходят в школу, чаще всего просят дать им 12 часов, чтобы в остальное время еще где-то работать. Но ведь в этом случае учитель не отдается школе. Старшее поколение, имеющее зарплату чуть выше за счет надбавки за стаж, категории, приближается к пенсионному возрасту.

Принятие поправки в закон о пенсиях о том, что в течение ближайших лет будет увеличиваться стаж, который нужен для выхода на пенсию по выслуге, подталкивает учителей, имеющих 25 лет стажа, уходить из школ. Человек размышляет: я получаю зарплату две тысячи, пенсия будет полторы, но ведь я смогу еще где-то подрабатывать. Очень хотел бы ошибаться, но, боюсь, в этом году летом немалое количество учителей начнет подавать на пенсию по выслуге. Если это произойдет, с кем и с чем останется школа?

Даже если этого не случится, кто придет им на смену через пять-десять лет? К сожалению, сегодня среди тех, кто приходит в школу, очень мало хороших учителей. Раньше мужчин с высшим педагогическим образованием, работающих в любом учебном заведении по специальности, не брали в армию. Теперь не берут только сельского учителя. Как будто в городских школах много мужчин.

— Слышала, что на вашем уроке можно получить 12 баллов за неправильный ответ. Почему?

— Это правда. На первом уроке я рассказываю своим ученикам о том, что мы будем часто искать решения, высказывать мнение по какому-то вопросу. Даже если это мнение в итоге окажется неправильным, но вы его высказываете, защищаете, обосновываете, аргументируете — вы можете получить высокий балл. Мне важно, чтобы ученики думали, а не искали правильный ответ. Нужно думать, ошибаться, а потом приходить к правильному решению. Ученик не должен угадывать, что я хочу услышать. Нужно учиться отстаивать свое мнение и уважать другое, уметь вести споры. Это очень актуально, особенно сейчас. Если я дам детям эти умения, считаю, что я справился со своей задачей как учитель.

— Что вас больше всего поразило за последнее время с точки зрения неуважения к закону в Украине?

— Когда во время открытия сессии нового парламента возникла проблема: мол, как Ефим Звягильский, бывший депутат от Партии регионов, может это делать? Несмотря на то, что по закону первое заседание парламента открывает старейший депутат (Е. Звягильскому 81 год). Хочу привести один пример.

Осенью 1932 года был избран Рейхстаг. Большинство получила нацистская партия. В списке Компартии была Клара Цеткин. На тот момент ей было 75 лет. Она была уже очень больна, жила в СССР. Когда парламент избрали, К. Цеткин оказалась старейшим депутатом, который по Конституции и должен открывать парламент. Она выступила, призвала к борьбе с фашизмом. После этого по Конституции передала слово лидеру победившей фракции. А затем вернулась в СССР, таким образом избежав репрессий. То есть, даже гитлеровская партия, которая не была замечена в большой приверженности праву, не пошла на нарушение Конституции Германии. Это мировая практика. Украина же постоянно говорит о правовом государстве. Я не думаю, что такие действия сыграли на авторитет нашего парламента. На сегодняшний день в результате этого при каких-то изменениях ситуации или власти в нашей стран, все законы, принятые этой ВР, можно поставить под сомнение. Потому что нарушена процедура принятия присяги. Депутат, не принявший присягу или принявший ее с нарушением, не имеет депутатских полномочий. Если законы принимаются людьми, не имеющими депутатских полномочий, эти законы не имеют юридической силы. Отсюда логический вывод: все, что уже полгода делается, можно нулифицировать одним решением Конституционного суда.

(Продолжение следует)