Коронавирус и карантин: власть в короне

Смысл существования публичной власти состоит в упорядочении общественной жизнедеятельности в условиях внешних и внутренних вызовов. Такое упорядочение обеспечивает стабильность и развитие общества в повседневной жизни, но особенно его значение возрастает в чрезвычайных условиях, как, например, нынешнее распространение коронавируса в Украине.

Коронавирус в мире — пугающая неизвестность

Наверняка каждому из нас неоднократно приходилось становиться жертвой ОРВИ. Эта аббревиатура врачами по большей части не расшифровывалась, поэтому больной так и не узнавал точных деталей о своей болезни — грипп, парагрипп, аденовирус, риновирус, ротавирус, коронавирус и т. п. Не говоря о том, что в результате мутации вирусов постоянно появляются новые разновидности известных болезней.

Можно говорить о ряде факторов, пугающих человечество новым видом коронавируса — SARS-CoV-2. Большая продолжительность инкубационного периода — около двух недель, тогда как признаки гриппа проявляются уже на третий день. Значительная латентность — по оценкам китайских врачей, 80% инфицированных или болеют в легкой форме, или вообще не проявляют симптомов заболевания. Поэтому театрально-концертные действа с измерением температуры разными способами не имеют заметного смысла — человек может быть уже инфицированным, но болезнь еще не проявилась, а даже если и проявилась, то без известных симптомов. При этом человек не перестает быть носителем инфекции, хотя он и менее опасен, чем непрестанно кашляющий или чихающий больной. Впрочем, значительный удельный вес бессимптомных носителей затрудняет своевременное выявление и других опасных болезней — холеры, туберкулеза, СПИДа.

Высоким является уровень смертности от нового вируса, хотя имеющаяся информация весьма противоречива. Данные на сайте отечественного Минздрава «в разных странах составляет 4‒9%» скорее нагоняют страх и соответствуют отечественной статистике. Потому что, по данным китайского Центра по контролю и профилактике заболеваний, как критическое оценивалось состояние 5% больных. Обнародованные ВОЗ общемировые данные летальности в среднем показывают 4,5%. Существенные различия в данных по отдельным странам могут объясняться прежде всего тем, что значительная часть инфицированных остается невыявленной. Определенным ориентиром является уровень летальности в пределах 1% в Республике Корея, где путем тотального тестирования удалось отследить практически всех инфицированных.

Стремительным является распространение вируса. По состоянию на 1 февраля, по отчетам ВОЗ, коронавирусная инфекция поразила около 12 тыс. человек, спустя месяц выявленных больных стало уже 87 тыс., ежедневное увеличение пораженных вирусом за последнюю неделю — в пределах 10‒15%, то есть количество больных стремительно приближается к миллиону. Для 6 млрд жителей планеты — как будто бы мелочь. Впрочем, цифры цифрами, а штабеля гробов в крематориях, превращенный в морг ледовый дворец в Мадриде и другие подобные новости из разных уголков мира все-таки производят впечатление.

Но больше всего пугает неизвестность. Невыясненными остаются происхождение новой болезни и эффективные средства противодействия. Варьируются с приближением к фантастическим оценки механизма поражения отдельных групп населения. Никто не может точно сказать, чего ждать от вируса. Поэтому даже оптимистичные сообщения из Китая, где удалось обуздать эпидемию, не слишком утешают. Особенно на фоне тотального распада вчера еще как будто единого мира. Словно из земли появляются железные занавесы и пограничные стены. Действует общий принцип: «Каждый сам за себя, только Бог — за всех». А как иначе воспринимать информацию о вывозе в самую богатую страну мира из страдающей от инфекции Италии 600 тыс. тестов на коронавирус, или перехвате Чехией гуманитарного груза для той же Италии?

Правовые основы: пригодные или подгнившие?

Учитывая то, что высокие слова о европейском выборе вдруг оказались ничего не стоящей абстракцией в самой Европе (кто что может сказать даже не об активности ЕС и его структур, а хотя бы об имитации такой активности?), актуализируется вопрос институциональной способности Украинского государства в контексте нового вызова. Уже срочное принятие ряда законов и подзаконных актов «под» новую эпидемию коронавируса косвенно свидетельствует об уязвимости имеющейся нормативно-правовой основы для противодействия этому вызову. А может, парламент и правительство перестраховались?

Непосредственно отношения в сфере противодействия эпидемиям регулирует ряд законов Украины. Прежде всего — «Основы законодательства Украины о здравоохранении» от 19 ноября 1992 года. В нем сказано: «В отношении отдельных особо опасных инфекционных заболеваний могут осуществляться обязательные <...> карантинные мероприятия в порядке, установленном законами Украины» (ч. 2 ст. 30). В ч. 3 этой же статьи определено, что в случае угрозы возникновения или распространения эпидемических заболеваний президентом Украины «в соответствии с законами Украины и рекомендациями органов здравоохранения могут вводиться особые условия и режимы труда, учебы, передвижения и перевозки на всей территории Украины или в отдельных ее местностях». Проблема в том, что согласно п. 31 ч. 1 ст. 106 Конституции Украины полномочия президента Украины исчерпывающе определяются Основным Законом, а там это полномочие отсутствует.

Закон Украины «Об обеспечении санитарного и эпидемического благополучия населения» от 24 февраля 1994 года сейчас в основном не упоминается. Поскольку в нем регулируется прежде всего функционирование того, чего нет — Государственной санитарно-эпидемиологической службы. Впрочем, по ст. 30 закона в случае возникновения или угрозы возникновения или распространения особо опасных и опасных инфекционных болезней «органы исполнительной власти, органы местного самоуправления по представлению соответствующих главных государственных санитарных врачей в пределах своих полномочий могут вводить в установленном законом порядке на соответствующих территориях или объектах особые условия и режимы труда, учебы, передвижения и перевозки, направленные на предотвращение и ликвидацию этих заболеваний и поражений».

Закон Украины «О защите населения от инфекционных болезней» от 6 апреля 2000 года дает вполне пригодное для настоящего времени определение особо опасных инфекционных болезней — «характеризуются тяжелыми и (или) стойкими расстройствами здоровья у значительного числа больных, высоким уровнем смертности, быстрым распространением этих болезней среди населения». Сложнее с определением эпидемии — «массовое распространение инфекционной болезни среди населения соответствующей территории за короткий промежуток времени».

Но в случае коронавируса о массовости распространения именно в Украине речь пока не идет. Особенно на фоне того, что в январе этого года от гриппа и пневмонии ежедневно умирало 20 человек. Четверть века в Украине официально признается эпидемия туберкулеза, от которого сейчас ежедневно умирает не менее 10 больных. А понятия «угроза эпидемии» и «пандемия» в законе отсутствуют. Организация и проведение противоэпидемических мероприятий законом возложены «на органы исполнительной власти, органы местного самоуправления, органы Государственной санитарно-эпидемиологической службы, учреждения здравоохранения, предприятия, учреждения и организации независимо от форм собственности, а также на граждан» (ст. 11) . Предусмотрены меры в отношении «лиц, больных инфекционными болезнями, контактных лиц и бактерионосителей» (ст. 22), причем последним термином обозначается любой носитель инфекционной болезни.

Именно здесь определяются субъект и порядок установления карантина в Украине (ст. 29). В частности, в ч. 4 этой статьи указано: «В решении об установлении карантина указываются обстоятельства, которые привели к этому, определяются пределы территории карантина, утверждаются необходимые профилактические, противоэпидемические и другие мероприятия, их исполнители и сроки проведения, устанавливаются временные ограничения прав физических и юридических лиц и дополнительные обязанности, которые возлагаются на них. Карантин устанавливается на период, необходимый для ликвидации эпидемии или вспышки особо опасной инфекционной болезни. На этот период могут меняться режимы работы предприятий, учреждений, организаций, вноситься другие необходимые изменения в условия их производственной и иной деятельности».

И уже здесь возникает очень важный вопрос: есть ли законные основания установления карантина в случае угрозы эпидемии в качестве превентивной меры? А возложение организации и контроля за соблюдением установленного на территории карантина правового режима, своевременным и полным проведением профилактических и противоэпидемических мероприятий исключительно «на местные органы исполнительной власти и органы местного самоуправления» (ч. 6 ст. 29) может породить вопрос о правомерности установления карантина на всей территории государства.

Определение в Кодексе гражданской защиты Украины чрезвычайной ситуации — «обстановка на отдельной территории или субъекте хозяйствования на ней или водном объекте, которая характеризуется нарушением нормальных условий жизнедеятельности населения, вызванная катастрофой, аварией, пожаром, стихийным бедствием, эпидемией, эпизоотией, эпифитотией, применением средств поражения или другим опасным событием, которое привело (может привести) к возникновению угрозы жизни или здоровью населения, большому количеству погибших и пострадавших, нанесению значительных материальных убытков, а также к невозможности проживания населения на такой территории или объекте, проведения на ней хозяйственной деятельности» — является относительно пригодным, потому что, опять же, речь идет об эпидемии, а не угрозе эпидемии. И «отдельная территория» не совсем соответствует территории всего государства.

Вполне соответствуют новым реалиям определения «зараженный район» и «инфекционная болезнь, имеющая международное значение» (инфекционная болезнь, которая имеет значительное влияние на здоровье населения и может быстро распространяться), ссылки на рекомендации ВОЗ и Международные медико-санитарные правила изложены в подзаконном акте — Правилах санитарной охраны территории Украины, утвержденных правительством 22 августа 2011 года. Однако Правила регламентируют прежде всего противодействие проникновению опасных болезней на национальную территорию. Правда, за ними в случае выявления фактов заболевания инфекционными болезнями, имеющими международное значение, или возникновения угрозы заражения такими болезнями и их распространения местные органы исполнительной власти по представлению соответствующих главных государственных санитарных врачей могут вводить в пределах своих полномочий на соответствующих территориях или объектах особые условия и режим труда, учебы, передвижения и перевозки с целью предотвращения заражения, распространения и ликвидации указанных болезней» (п. 68). Однако практически вся работа по выполнению этих Правил возложена на главных санитарных врачей и Государственную санитарно-эпидемиологическую службу.

Коронавирус в Украине: условная готовность или безусловная неготовность?

Главной проблемой в организации противодействия пандемии коронавируса стали все же не столько пробелы в правовой регламентации соответствующих отношений, сколько отсутствие структур, способных соответствующие меры осуществить.

В процессе «оптимизации» системы центральных органов исполнительной власти правительство Арсения Яценюка постановлением №442 от 10 сентября 2014 года создало Государственную службу Украины по вопросам безопасности пищевых продуктов и защиты потребителей, «реорганизовав путем преобразования Государственную ветеринарную и фитосанитарную службу и присоединив к создаваемой Службе Государственную инспекцию по вопросам защиты прав потребителей и Государственную санитарно-эпидемиологическую службу и возложив на создаваемую Службу функции по реализации государственной политики, выполняемые органами, которые прекращаются». Таким образом, главные санитарные врачи и санитарно-эпидемиологическая служба ушли в небытие, превратив в фикцию положения упомянутых законов.

Правда, 14 июля 2016 года Высшим административным судом Украины оставлена без удовлетворения кассационная жалоба правительства на постановление Киевского апелляционного административного суда Украины от 8 февраля 2016 года, которым признано противоправным и отменено положение указанного постановления в части реорганизации Государственной санитарно-эпидемиологической службы Украины. Однако правительство уже Владимира Гройсмана постановлением от 29 марта 2017 года №348 окончательно ликвидировало Государственную санитарно-эпидемиологическую службу Украины.

Нужно учитывать, что при создании новой объединенной структуры в ней взяли верх ветеринарные врачи, так что специалистов санитарно-эпидемиологического надзора очень быстро вытеснили из нее. Во всяком случае — перспективных специалистов. Ведь объединялись структуры, которые при внешнем сходстве задач всегда были слишком отдаленными. Не будем забывать, что санэпидемстанции их уставами определялись как учреждения здравоохранения. Зато объединенная Служба, деятельность которой в момент создания направлялась и координировалась непосредственно Кабинетом министров Украины, очень быстро «пошла по рукам», меняя своих шефов, но никогда не направлялась через министра здравоохранения. Предотвращать эпидемии стало некому.

Не меньший бардак вызвала и медицинская реформа. Отделив терапевтов, под модным названием семейных врачей, реформаторы внесли раздор в сообщество врачей, что сказалось на пациентах. Ответственность за здоровье и жизнь людей была размыта. Впрочем, не менее существенный ущерб оказанию специализированной медицинской помощи нанесло сокращение медперсонала и финансирования. Поэтому не то что лечение, уже выявление больных стало большой проблемой. А о состоянии лечебных заведений и говорить нечего.

Состояние управляемости отраслью отражает ситуация с запросами журналистов после сообщений о наступлении новой болезни. Законы Украины «О доступе к публичной информации» и «О защите населения от инфекционных болезней» установили обязанность предоставлять информацию о состоянии здоровья населения и осуществляемых противоэпидемических мероприятиях. Однако Минздрав Украины отказался сообщить о смертности от пневмонии в сезон 2018‒2019 и 2019‒2020 годов. Представители пресс-службы утверждали, что министерство не уполномочено иметь все статистические данные, поскольку этим занимается Центр медицинской статистики, где также информации не нашлось. Но как министерство может осуществлять государственное управление, если оно не осведомлено о состоянии дел? Учитывая то, что основным смертельно опасным осложнением коронавирусной инфекции является именно пневмония, отсутствие соответствующей статистики порождает серьезные сомнения насчет хода эпидемии в Украине.

Хватай мешки — вокзал отходит!

Введение правительством карантина в Украине происходило весьма противоречиво постановлением №211 от 11 марта, которым устанавливались ограничения на посещение учебных заведений и проведение массовых мероприятий, в которых принимает участие более 200 человек. Формальное основание — ст. 29 Закона Украины «О защите населения от инфекционных болезней». Но спустя пять дней постановление было изложено в новой редакции. Отныне запрещалось проведение всех массовых мероприятий, в которых принимает участие более 10 человек, работа субъектов хозяйствования, предусматривающая прием посетителей (кроме розничной торговли продуктами питания, топливом, средствами гигиены, лекарственными средствами и изделиями медицинского назначения, средствами связи, ведения банковской и страховой деятельности); регулярные и нерегулярные перевозки пассажиров автомобильным транспортом в пригородном, междугородном внутриобластном и межобластном сообщении; перевозки более 10 пассажиров одновременно в одном транспортном средстве в городском транспорте; перевозки пассажиров метрополитеном; перевозки пассажиров железнодорожным транспортом. 23 марта правительство запретило принятие и отправку воздушных судов, выполняющих пассажирские перевозки. С 28 марта перекрыты границы для регулярного автомобильного и железнодорожного сообщения. Но 25 марта постановлением №239 правительство изменило предыдущие решения: карантин продлен и дополнен введением режима чрезвычайной ситуации до 24 апреля. Правда, теперь выяснилось, что в городском транспорте можно использовать уже до 50% посадочных мест.

В контексте введения карантина следует рассматривать содержание Закона Украины «О внесении изменений в некоторые законодательные акты Украины, направленных на предотвращение возникновения и распространения коронавирусной болезни (COVID-19)», которым парламент фактически «подпер» соответствующую деятельность правительства. В частности, установлена административная и уголовная ответственность за нарушение карантина. Введенные санкции иначе, чем драконовскими, трудно назвать. Потому что, например, речь идет о наложении штрафа на граждан от одной до двух тысяч необлагаемых минимумов за «нарушение правил карантина людей, санитарно-гигиенических, санитарно-противоэпидемических правил и норм, предусмотренных Законом Украины «О защите населения от инфекционных болезней», другими актами законодательства, а также решений органов местного самоуправления по вопросам борьбы с инфекционными болезнями».

Тем самым санкционирован тотальный административный произвол, поскольку исчерпывающего определения этих правил и норм нет. К тому же административная ответственность практически не разграничена с уголовной, так как ст. 325 УК предусмотрела уголовную ответственность за «нарушение правил и норм, установленных с целью предотвращения эпидемических и других инфекционных болезней, а также массовых неинфекционных заболеваний (отравлений) и борьбы с ними, если такие действия повлекли или заведомо могли повлечь распространение этих заболеваний» безотносительно определения того, о каких правилах и нормах идет речь и о субъектах их установления. Если же исходить из названия статьи «Нарушение санитарных правил и норм по предотвращению инфекционных болезней и массовых отравлений», то наоборот, речь идет ни о чем, поскольку санитарные правила и нормы уполномочен устанавливать исключительно главный санитарный врач Украины.

Зато об облегчении положения субъектов, которым нанесен немаленький (а то и просто огромный) ущерб тотальным карантином, парламент не слишком переживал. Чего стоят новеллы, предусматривающие, что в случае установления Кабинетом министров карантина срок нахождения в отпуске без сохранения заработной платы на период карантина не включается в общий 15-дневный срок (ч. 3 ст. 26 Закона Украины «Об отпусках» и ч. 4 ст. 84 КЗоТ Украины). Это же плохо скрытый призыв гнать работников в неоплачиваемые отпуска. Наглядный пример, как чиновники понимают ч. 2 ст. 3 Конституции Украины: «Права и свободы человека и их гарантии определяют содержание и направленность деятельности государства. Государство отвечает перед человеком за свою деятельность. Утверждение и обеспечение прав и свобод человека является главной обязанностью государства». Некоторое смягчение отдельных требований к осуществлению обязательных действий физическими и юридическими лицами на срок карантина вряд ли компенсирует имеющиеся потери и требует более подробного разговора.

Опасная беспомощность власти в борьбе с коронавирусом в Украине

Бросается в глаза неутомимое стремление властных институтов устанавливать все новые и новые требования к гражданам и полная несостоятельность совершать необходимые действия. К примеру, полиция из громкоговорителей требует пребывания людей на улицах в масках, тогда как ни ВОЗ, ни Минздрав таких требований к здоровым людям не выдвигают. Впрочем, предположим, что маски действительно необходимы. Столичный мэр обещал еще 10 (!) дней назад, что маски немедленно появятся в аптеках города, но в большинстве аптек их как не было, так и нет. Между тем торговые заведения уже не позволяют покупателям заходить без масок. Конечно, наблюдается широкая самодеятельность по кустарному их изготовлению. В социальных сетях распространяются инструкции, как их сшить даже из нижнего белья. Но за границей иногда целые партии вполне фабричных масок признаются непригодными для предотвращения инфекции. Так какая задача стоит перед властью — остановить коронавирус или продемонстрировать свою активность, надев намордники на каждого?

Не менее противоречивы по содержанию и призывы сидеть дома. Если официальные власти вполне сознательно утверждают об ограниченности ресурсов для лечения болезни и даже нецелесообразности их расходования на пожилых людей, то неужели длительное ограничение активности передвижением от холодильника к дивану повысит способность организма к противодействию инфекции? Какой физиотерапевт сделал такое открытие? Ведь лучшая вентиляция легких требует как раз движения. Не говоря о том, что ограничение двигательной активности способствует ухудшению способности сопротивляться и другим болезням — от инфарктов и инсультов умирает людей гораздо больше, чем от вируса, даже если он с короной. Поэтому отдельные призывы представителей власти воспринимаются как приказ подождать, пока будут подготовлены в необходимых масштабах мертвецкие.

А что же делают представители власти? Карантином парализована нормальная жизнь страны. Но при этом в Украину в марте заехали, по данным пограничников, более 200 тыс. соотечественников. Десятки тысяч — в последние дни из охваченных эпидемией стран. А как же применяются Правила санитарной охраны территории Украины, не говоря о новейших требованиях? Средства массовой информации переполнены примерами откровенной халатности. В то же время, когда полиция вместе с муниципальной стражей в столице без устали контролировали, не провозят ли транспортные средства больше 10 пассажиров, жители городов-спутников не могли добраться до рабочих мест, а пенсионеры — до своих пригородных садовых участков, десятки тысяч потенциальных распространителей болезни практически бесконтрольно передвигались по территории Украины.

При этом наблюдается настоящий компетенционный кавардак. Действующее законодательство Украины предусматривает возможность применения соответствующих мер по представлению главных санитарных врачей. Между тем уже даже Минрегион присоединился к предоставлению рекомендаций по коронавирусу жителям многоквартирных домов. Нужно, чтобы работники этого министерства провели публичный мастер-класс по подъему на 16-й этаж без помощи лифта, но так, чтобы не касаться преимущественно не слишком чистых перил. Потому что кнопки лифта, оказывается, могут вызвать заражение, а перила — конечно, нет.

Но главное — практически не идет речь о выявлении и изоляции больных. У умерших от новой заразы ее наличие в основном устанавливается посмертно. Если бы речь не шла о здоровье и жизни, то смешно выглядели бы сообщения о более 400 инфицированных при проведении всего 2 тыс. тестов. А если провести 24 тыс., как в несколько раз меньшей Беларуси, то сколько бы в Украине было больных? Точнее, во сколько раз больше? Оказывается, добиться проведения теста — непростое дело, как это убедительно доказала на собственном примере народный депутат Анна Скороход. Так кого, как и от чего защищает украинская власть?

Разыскивается козел отпущения

Откровенно провальная деятельность должностных лиц, уполномоченных на осуществление задач и функций государства, в области реального противодействия коронавирусной инфекции неизбежно стимулирует поиск виновных. Примером неутомимости на этом пути является выдвижение обвинений против экс-премьера.

Есть благоприятный фон. Индивидуальных защитных средств в Украине нет, а здесь сообщения то о массированной продаже масок в Китай, то респираторов в Испанию. А кто виноват? И тут очень вовремя подоспели обнародованные письма секретаря Совета национальной безопасности и обороны Алексея Данилова к тогдашнему премьеру Алексею Гончаруку о срочной необходимости ограничения экспорта и реэкспорта продукции, которая прямо или косвенно может быть использована при реализации противоэпидемических, профилактических и лечебных мероприятий на территории Украины с целью недопущения распространения случаев заболевания коронавирусом. Уже и внесены в ЕРДР сведения о возможном совершении уголовного преступления по признакам преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 367 УК Украины.

Однако это для непосвященного в бюрократические тонкости рядового жителя. На самом деле кто такой по должности секретарь СНБОУ? Руководитель аппарата соответствующего государственного органа. Согласно ч. 2 ст. 7 соответствующего закона: «Секретарь Совета национальной безопасности и обороны Украины обеспечивает организацию работы и выполнение решений Совета национальной безопасности и обороны Украины». Исчерпывающе изложенные в ст. 13 этого закона полномочия секретаря не предусматривают указания главе правительства (который, кстати, обязательно входит в состав Совета), тем более обязательные к исполнению указания. Секретарь СНБОУ в отношениях с органами исполнительной власти может только представлять позицию Совета, на что его уполномочивает его глава — президент Украины.

С другой стороны, согласно действующему законодательству Украины премьер является исключительно руководителем коллегиального органа — правительства. Он не уполномочен принимать любые общеобязательные акты. Постановления и распоряжения правительства принимаются коллегиально, установлен порядок внесения их проектов. И можно не сомневаться, что к каждому письму Данилова есть соответствующая резолюция Гончарука. Потому что таков бюрократический порядок. А то, что проекты решений не подготовлены и не внесены, то это скорее вопрос ответственных руководителей профильных министерств и ведомств. Кстати, и тех, кто остался на должностях, несмотря на смену правительства.

Так что из громких заявлений, основанных скорее на общем недовольстве экс-премьером, чем на фактических обстоятельствах, получится обычный пшик. Больше того, может возникнуть интересный вопрос и к самому Данилову: если поднятая в письмах тема была настолько важна, то почему же он не приложил усилия, чтобы принять по этому поводу решение СНБОУ? Ведь в таком случае правительство было бы обязано непременно предпринимать меры, да еще и в определенные сроки.

Пример симптоматический. Как и постоянные напоминания министра здравоохранения о том, что не он разваливал отечественную медицину. Вероятно, вскоре возникнет необходимость поиска виновных и среди тех, кто сегодня занимает высокие должности. Особенно с учетом возможных потерь.

Цена страха

На введенный карантин в Украине стоит посмотреть с двух сторон. С одной, можно утверждать, что заблаговременность этого мероприятия позволила предусмотрительно избежать огромных потерь и сохранить человеческие жизни. Но это в том случае, если время было потрачено на определенные превентивные действия, а не паралич страны при полной бездеятельности в отношении распространения вируса. Поэтому возможен и другой подход: введение карантина в условиях, когда это не требовалось реальными обстоятельствами и не предполагалось законодательством (об этом говорилось выше), способствовало огромным потерям еще до того, как возникла насущная необходимость вводить карантин. Проще говоря, государство обессилили еще до того, как понадобилась мобилизация его усилий. И здесь ссылки на зарубежную практику тотального карантина не помогут.

Пока что приходится констатировать значительные экономические потери, которые государство преимущественно не собирается компенсировать, переложив их на плечи физических и юридических лиц. Не менее существенными являются потери социальные. Потому что такого надругательства над нормальным ходом жизни за годы независимости Украины не было. Повторюсь: не настолько отечественная реальность безупречна в эпидемиологическом плане, чтобы кричать о страшной опасности именно коронавируса. А за экономическими и социальными потерями неизбежно придут и потери политические. И возникает вопрос, будут ли потери только у господствующей политической группировки, или от невежества и эгоизма политиков пострадает сама государственность.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что сегодня пламя эпидемии охватило самую богатую страну мира, которая по количеству инфицированных обогнала все остальные. Однако Дональд Трамп публично утверждает, что тотального карантина экономически США позволить себе не могут. А Украина, оказывается, может?

Стоит отметить, что рядом есть пример значительно более гибкого реагирования на опасность в соседней Беларуси. Но отказ от введения тотального карантина никак не может восприниматься как безответственность власти. С 23 января (более чем за месяц до обнаружения первого инфицированного) проводится не температурный скрининг, а тестирование, в том числе всех приезжих. Тестов проведено в разы больше, чем в Украине, это при том, что по численности населения Беларусь в несколько раз меньше. Тщательно отслеживаются контакты инфицированных. Поэтому пока что ни одной смерти (хотя двое в тяжелом состоянии), каждый третий инфицированный уже выздоровел. Беларусь откровенно хвастается своей готовностью и к неблагоприятным сценариям: по заявлению министра здравоохранения соседей, если в США на 100 тыс. жителей приходится 12,9 аппаратов искусственной вентиляции легких, в Италии — 8,8, то в Беларуси — 25, а с учетом всего наркозно-дыхательного оборудования — 38. На этом фоне украинская власть выглядит далеко не лучшим образом.

Уже сегодня высказываются предположения, что карантинные меры могут отражать стремление половить рыбку в мутной воде. Ведь, как известно, экономическое положение Украины не блестящее. Девять месяцев подряд падает промышленное производство. Планы поступлений не выполняются, причем со все большим отставанием. А в этом году нужно отдать (или реструктуризировать) 17 млрд долл. Если такие предположения будут приобретать все больше подтверждений, то украинское общество ждут существенные сотрясения. Все когда-то заканчивается. И карантин, и деньги, и терпение.