По ком звонит колокол: кто заплатит самую высокую цену за борьбу с пандемией COVID-19

На прошлой неделе, в разгар пандемии COVID-19, один болгарский поставщик услуг в сфере охраны психического здоровья попытался организовать госпитализацию своей клиентки. У женщины, страдающей хроническим психическим заболеванием, обнаружились серьезные соматические проблемы, и ей потребовалась неотложная медицинская помощь. Однако несмотря на то, что бригада скорой помощи приезжала к ней дважды, женщине так и не смогли помочь: ни одна из медицинских служб в Софии не согласилась госпитализировать ее ввиду того, что она была заражена вшами.

В настоящее время все внимание медицинского персонала сосредоточено на потенциальных жертвах COVID-19, в результате чего за бортом остаются те, у кого имеются другие проблемы со здоровьем, особенно если они бедны, принадлежат к социально неблагополучным группам и вдобавок считаются потенциальными носителями инфекции. Через несколько дней, после ряда безуспешных попыток госпитализации, бригада психиатров обнаружила женщину на полу: она скончалась в полной социальной изоляции.

Последствия эпидемии COVID-19: домашнее насилие и разводы

Большинству из нас «социальное дистанцирование» дается нелегко. Беспокойство в отношении будущего приводит к эмоциональному стрессу и создает напряжение между людьми, не привыкшими жить взаперти в течение длительного периода времени. Растет насилие в семье (30-процентное увеличение во Франции с тех пор, как 17 марта в стране был объявлен карантин) и множатся разводы (30-процентное увеличение в закрытых на карантин районах Китая).

Экономические прогнозы, вызывающие неуверенность в завтрашнем дне, лишь подливают масла в огонь. Цифры меняются, но чем дольше длится карантин — а конца ему не видно, — тем хуже прогнозы. В Литве ожидается 20-процентный спад экономики, показатели в других странах, пусть и менее шокирующие, также предвещают грядущий экономический кризис, гораздо более серьезный, чем в 2008–2009 годах. Ясно одно: большинство богатых выйдет из него относительно невредимыми и, возможно, даже увеличит свое благосостояние. Те же, кто живет в нищете, станут еще беднее, потому что исчезнут и без того немногие возможности, до сих позволявшие им оставаться на плаву.

Глобальный карантин в мире без границ

Правда заключается в том, что фактически мы вступаем на неизведанную территорию, поскольку карантин в глобальном масштабе — это абсолютно новое, доселе не испытанное нами явление. Благодаря современным технологиям мы живем в глобальном, взаимосвязанном мире, где стерто большинство границ, за исключением Северной Кореи и нескольких коренных племен Амазонки, которые остались не затронутыми «современной» цивилизацией.

Кризисы имеют последствия для всего мира — каждую минуту на экранах наших компьютеров и телефонов мы можем наблюдать за их развитием. Современные технологии предоставляют нам возможности для удаленной работы из дома и поддержания хоть какой-то части бизнеса с помощью виртуальных операций, но они также имеют серьезный разрушительный эффект, обусловленный шквалом зачастую противоречивой информации. В социальных медиа нас захлестывают эмоциональные, порой распаляющие сообщения, которые лишь усиливают тревогу, панику и депрессию. Нам страшно, что рушится привычный мир, мы больше не чувствуем себя в безопасности, потому что не видим стратегии выхода, по крайней мере, в краткосрочной или среднесрочной перспективе, и перестаем строить планы на будущее. Это, в свою очередь, фактически подрывает саму идею продолжения бизнеса, потому что люди, парализованные апокалиптическими чувствами, вообще прекращают любую деятельность.

COVID-19 и психиатрическая помощь

Но как в наших обществах обстоит дело с менее благополучными группами, которые в результате стигматизации и так постоянно испытывают на себе «социальное дистанцирование»? Даже в странах с высоким уровнем благосостояния люди с психическими заболеваниями зачастую находятся в неблагоприятном положении и, чтобы оставаться частью общества, нуждаются в специальных программах сопровождаемого жилья и поддерживаемой занятости. Они вынуждены посещать дневные центры, дабы совладать с изоляцией, депрессией и суицидальными мыслями. Теперь мы видим, что эти люди стали непосредственными жертвами нынешнего кризиса. Если для нас социальное дистанцирование представляется тяжелым испытанием, то для них оно убийственно, и в ближайшем будущем можно ожидать гораздо больше ситуаций, подобных происшедшему в Болгарии, когда брошенного на произвол судьбы клиента просто оставили умирать.

В большинстве стран, даже с высоким потенциалом качественных услуг по охране психического здоровья, психиатрическая помощь структурно недофинансируется и недостаточно развивается, что ставит клиентов в зависимость от доброй воли и поддержки неправительственных организаций и волонтеров. Надвигающийся экономический кризис поставит под угрозу существование многих из этих НПО и значительно сократит число людей, у которых есть время, энергия и экономические средства для продолжения волонтерства (не говоря уже о страхе заразиться в условиях антисанитарии). И даже там, где существуют адекватные службы по охране психического здоровья, очень скоро они будут переполнены новыми клиентами, страдающими депрессией, тревожными и прочими психическими расстройствами.

В дискуссиях о COVID-19 часто отсутствует понимание влияния мер по противодействию пандемии на увеличение смертности, не связанной напрямую с коронавирусом. Повсюду откладываются хирургические операции, медицинский персонал перенаправляется на решение задач по борьбе с COVID-19, люди боятся обращаться в медицинские службы либо из нежелания доставлять лишнее беспокойство, либо из страха заразиться. Согласно нидерландским исследованиям, в настоящее время около 50% медицинских служб в стране остановили свою работу. В долгосрочной перспективе экономический кризис приведет к сокращению инвестиций в качественное здравоохранение, и оно в еще меньшей степени будет способно удовлетворять потребности населения.

Существуют опасения, что количество смертей, последующих в результате мер, принятых для борьбы с пандемией, превысит число непосредственных жертв коронавируса. Уровень смертности в Греции существенно возрос в результате экономического кризиса 2008‒2009 годов и последующей навязанной стране программы жесткой экономии, которая привела к сокращению ВВП почти на 30%. Это увеличение было особенно болезненным, поскольку большинство смертей было вызвано болезнями, хорошо поддающимися лечению. Однако сочетание 30-процентного сокращения финансирования здравоохранения и значительного увеличения числа людей, не имеющих медицинской страховки, оказалось фатальным. Нет никаких оснований надеяться на то, что нечто подобное не произойдет и с нами в ближайшем будущем.

И, опять-таки, самую высокую цену придется заплатить людям с психическими заболеваниями, ведь для них «социальное дистанцирование» (которое и так было повседневной реальностью) теперь будет сопряжено с большей стигматизацией, меньшим интересом к их проблемам и существенно ослабленной системой поддержки. Если люди, не имеющие проблем с психическим здоровьем, могут испытывать приступы тревоги, паники или депрессии, то у людей с нарушениями психического здоровья эти чувства проявляются несравнимо сильнее, увеличивая потребность в профессиональном отклике и хорошо развитой сети поддержки. Отсутствие таковых в сочетании с образом мрачного будущего будет иметь колоссальные последствия.