«Охматдет»: спасут ли украинских детей иностранные врачи

Под Минздравом в палатках живут люди. Тяжелобольные украинцы и их родственники уже более полутора месяцев пытаются достучаться до чиновников — оплатить их лечение в зарубежных клиниках. Какое расточительство для небогатой Украины — подумают многие. Программа «Лечение граждан Украины за рубежом» была создана для тех, кому на родине помочь не могут. Украинцы вынуждены искать помощи за границей, например, если необходимы пересадка костного мозга, сердца, легких, печени или почки, курсы химиотерапии препаратами, не зарегистрированными в нашей стране.

Закон гласит, что государство гарантирует лечение в зарубежных клиниках, если оно невозможно в Украине. На деле наши государственные мужи часто не следуют букве закона, да и, похоже, с математикой у нас не сложилось. Так, в 2017 году парламент выделил на эту программу 203 млн грн. На лечение за границу удалось отправить 74 пациента, и... деньги закончились еще до начала лета. В «очереди за жизнью» осталось более 100 украинцев. В этом году выделенные средства закончились еще в мае. Сегодня официально в очереди 90 больных. Еще неделю назад их было на одного больше — отец троих малолетних детей ушел из жизни, так и не дождавшись помощи.

Как позже выяснилось, дело даже не в дефиците средств. История выглядит еще циничнее, ведь наличие в Минздраве необходимого финансирования подтвердили Минфин, Счетная палата, профильный комитет Верховной Рады... К сожалению, министерство все это время игнорирует палатки и больных людей.

Лишь 2 октября — по происшествии более сорока дней с начала акции, после штурма ведомства отчаявшимися людьми, давления общественности, народных депутатов — на заседании рабочей группы при бюджетном комитете чиновники Минздрава деньги вдруг «увидели». Если бы «прозрение» произошло раньше, скорее всего, не остались бы без отца трое детей. История не получила happy end: министерство согласилось выделить лишь часть от необходимой суммы, «оторвав от сердца» 101 млн грн (этого хватит на лечение лишь каждого третьего из 90). Сравните: на административные издержки для Национальной службы здоровья Минздрава (на оставшиеся четыре месяца!) планируется 110,9 млн грн. Минфин утверждает, что 900 млн грн, выделенные на реформу первички, не будут использованы до конца года, то есть их также можно перераспределить. Почему в Минздраве упорно отказываются? Может быть, потому, что это бросает тень на медреформу?

Возникает резонный вопрос: почему государство, неспособное профинансировать лечение всех нуждающихся граждан за рубежом, не сделало ничего для развития этих направлений медицины в Украине? Прошло 9 месяцев нынешнего года. За это время рождается ребенок. Однако до сих пор ничего не слышно о каких-либо результатах пилотного проекта по развитию трансплантации, столь широко распиаренного в начале года Минздравом. На него, напомним, государство выделило 112 млн грн. Похоже, проект не только не достигнет своих целей, но и превращается в коррупционную кормушку для отдельных чиновников и их лоббистов (подробнее в статье «На что Минздрав потратит деньги для лечения тяжелобольных пациентов»).

Трансформируя украинскую медицину, в сезон летних отпусков Минздрав решил провести реорганизацию в больнице «Охматдет», называя это улучшением медицинских услуг и предотвращением коррупции. Скорее, правы были онкологи, предупреждающие о том, что такой шаг приведет к разрушению всей системы детской онкогематологии в Украине, выстраивавшейся несколько десятков лет.

Центр онкогематологии и трансплантации костного мозга в «Охматдете» был единственным в Украине, где проводились трансплантации костного мозга (ТКМ) детям до 18 лет с онкогематологическими заболеваниями: аутологичная ТКМ (пересаживают собственные клетки пациента, которые прошли специальную обработку) и аллогенная от полностью совместимого и частичного совместимого родственного донора (могут быть родители, братья, сестры).

«С момента основания Центра (в 2003 году) были проведены ТКМ 235 пациентам... На сегодня 167 пациентов (70%) живы и не имеют онкогематологических заболеваний, что соответствует среднеевропейским показателям, — приводит статистику детский гематолог-трансплантолог София Мацибох, проработавшая в больнице семь лет. — Невероятно, но команде Центра удалось этого достичь в старом корпусе 1939 года постройки, а инвестиции в техническое обеспечение делались в основном благотворителями. Уникальная референс-лаборатория Центра вместе с заведующей Центром С. Б.Донской обеспечивали точную диагностику всех разновидностей лейкозов, лейкемий, лимфом и т. д. для примерно 500 маленьких пациентов в год по всей стране. Это позволяло произвести наиболее точное назначение курса химиотерапии и успешно вылечивать многих детей в областных больницах, без перевода их в «Охматдет». Эта же лаборатория обеспечивала типирование костного мозга всех членов семьи для подбора донора».

По словам Софии Мацибох, Центр вплотную подошел к запуску ТКМ от полностью совместимого неродственного донора. Это сняло бы потребность в направлении больных украинских детей на лечение в зарубежные клиники, где процедура стоит 120–150 тыс. евро (в Украине — примерно 60–70 тыс. евро). За счет сотрудничества между Всеукраинской ассоциацией детских онкогематологов и немецким фондом Стефана Морша было найдено практическое решение, как получить доступ к международным реестрам костного мозга без создания и наполнения национального реестра доноров.

Однако 20 августа Центр детской онкогематологии и трансплантации костного мозга, состоявший из четырех отделений, прекратил существование. Его разделили на четыре самостоятельных отделения: интенсивной химиотерапии, химиотерапии с дневным стационаром и химиотерапии онкогематологических заболеваний, трансплантации костного мозга и иммунотерапии (ввели должность иммунолога и предложили лечить больше детей с иммунодефицитами).

Двое ведущих онкогематолога крупнейшей детской больницы со статусом национальной — заведующая Центром онкогематологии Светлана Донская и завотделением трансплантации костного мозга (ТКМ) Олег Рыжак — были уволены со своих должностей. В знак протеста за ними последовала часть врачей и медсестер отделений ТКМ и референс-лаборатории, которые занесли в отдел кадров заявления об увольнении по собственному желанию.

К сожалению, с очень большой вероятностью в ближайшее время ТКМ проводиться в «Охматдете» не будет. Для этого нужна команда специалистов. Из шести гематологов-трансплантологов уволились пять (одного молодого врача не отпустили, так как она не отработала трех лет, и врач перешла на полставки дежуранта). Врачи-дежуранты не ведут больных и не делают назначений, не говоря уже о проведении ТКМ. Они дежурят фиксированное количество часов в ночное время и выходные дни. В отделении остался один врач с опытом ведения больных до и после ТКМ, новый в. и. о. завотделением Александр Лисица. Для подготовки новых специалистов нужны годы.

За месяц после ухода команды врачей руководству больницы «Охматдет» пока им замену найти не удалось. Главврач Ирина Садовьяк уверяет родителей, что приедут другие специалисты высшего класса, заграничные врачи... Родители не получают конкретных ответов на вопрос: кто будет сейчас лечить детей? Пока ни названия клиник, ни условия сотрудничества, ни сроки работы иностранных медиков неизвестны. На днях Минздрав сообщил, что «Охматдет» посетили итальянские онкогематологи. Однако подобные консультации вряд ли заменят лечащих врачей, которых попросту нет.

Уволившаяся команда не оставила маленьких пациентов, которым была проведена ТКМ. Они постоянно с ними на связи. Нужно понимать, что в пересадке костного мозга очень важен период после процедуры. В течение месяца после трансплантации может произойти отторжение, и тогда понадобится повторная трансплантация, либо врачи порекомендуют ехать на неродственную трансплантацию за границу. Если раньше анализы для мониторинга состояния деток после трансплантации делались в референс-лаборатории «Охматдета», то сейчас некоторые из них отправили в Польшу (кто платит за эти исследования — неизвестно). Вместо привычных нескольких дней результатов ждут уже больше двух недель. Представляете состояние родителей?

Безусловно, нельзя монополизировать отрасль. Обязательно должна быть взаимозаменяемость. Но виноваты ли в этом сами врачи? Или все же государство, строящее все что угодно, но только не детские больницы? Почему у соседней Беларуси получилось, а у нас нет?