Медицинская реформа в Украине: «мягкий» геноцид. Часть 2

Состояние дел в сфере здравоохранения Украины давно вызывает, мягко говоря, обеспокоенность и у общественности, и у самих медиков. Вот власть и решила продемонстрировать, что ей не все равно, — начала проводить медицинскую реформу. Пока только в пилотных областях, назвав это экспериментом. Если эксперимент окажется удачным, опыт распространят на всю Украину. А пока чиновники Минздрава подводят промежуточные итоги, считая их довольно успешными.

Оппозиционные же депутаты называют этот эксперимент антиконституционным — нарушена ст. 95 Конституции Украины о равномерном и справедливом распределении общественного богатства (бюджетных средств) между гражданами и территориальными общинами. Ведь эксперимент подразумевал выделение дополнительных бюджетных средств отдельным территориальным общинам. Да и само слово «эксперимент», когда речь идет о людях и медицине, попахивает скверно.

Бывший первый замминистра здравоохранения, а ныне народный депутат Святослав Ханенко («Свобода»), председатель подкомитета ВР по вопросам законодательного обеспечения реформирования системы здравоохранения, медицинского образования и науки, рассказал, что когда его подкомитет на своем заседании рассматривал вопрос о педиатрической службе в условиях реформирования, многие ученые-медики выступили с резкой критикой происходящего, дали реформе профессиональную объективную оценку. За что получили по шапке от Минздрава, чтобы впредь не высовывались. Теперь эти ученые держат свое мнение при себе.

Впрочем, не все. Анестезиолог-реаниматолог Виталий Скороходов, врач высшей категории, эксперт сектора здравоохранения Фонда общественной безопасности, открыто заявляет: «Это не реформа. Это планомерное медленное уничтожение здравоохранения и «мягкий» геноцид всего населения Украины. Это не только мое мнение. Это мнение всех практикующих врачей. Закрыты сотни лечебных заведений в разных регионах страны, особенно в сельской местности. Минздрав называет это реорганизацией. Вместо больницы на 30 коек — амбулатория, в которую сажают семейного врача — бывшего терапевта или узкого специалиста, у которого не хватает ни знаний, ни опыта».

Народный депутат Павел Петренко («Батьківщина»), член временной следственной комиссии ВР по расследованию фактов злоупотребления в Минздраве, отмечает, что по состоянию здоровья украинцы находятся на одном из последних мест в Европе, приближаясь по показателям смертности к странам третьего мира. Украина тратит на здравоохранение вдвое меньше, чем предусмотрено нормами ООН и ВОЗ. По статистике, 16% семей, где есть тяжелобольные, отказываются от их лечения по банальной причине отсутствия денег. То есть из-за нехватки средств на лекарства люди решаются на пассивную эвтаназию своих близких.

По данным масштабного исследования об отношении граждан к системе здравоохранения, проводившегося в Украине Международным республиканским институтом (США), 60% респондентов считают, что за последние годы ситуация в медицине ухудшилась, а 87% опрошенных вообще не доверяют системе здравоохранения. И этому есть немало объяснений в виде фактов, о которых «Ракурс» уже неоднократно упоминал. Действительно, ситуация в медицинской отрасли вопиющая и требует изменений. Но, видимо, не тех, что уже произошли. Вот первые последствия так называемого реформирования системы здравоохранения сухим языком цифр: за последние два года были закрыты 104 лечебных учреждения, 7 тыс. врачей и 18 тыс. медперсонала были уволены.

Здесь целесообразно вспомнить ст. 49 Конституции Украины, в которой говорится как о гарантии доступного и бесплатного медицинского обслуживания, так и о том, что существующая сеть учреждений не может быть сокращена.

Кадры

И все это происходит на фоне тотального дефицита медицинских кадров — врачей и медперсонала, причем разных медицинских профессий. Только семейных врачей, являющихся ключевыми элементами медицинской реформы, стране необходимо 25–30 тыс., а на сегодняшний день их всего 8 тыс. О квалификации, принудительно полученной ими на шестимесячных курсах, и говорить не приходится.

Лариса Конаровская, председатель Киевского городского профсоюза работников здравоохранения, говорит, что сейчас в столице не хватает 3,5 тыс. врачей: 600 врачей первичного звена (участковых терапевтов), 100 фтизиатров, 100 патологоанатомов, 156 врачей скорой (извините, экстренной) помощи и т.д.

В каждом районе Киева не хватает от 50 до 80 участковых врачей-терапевтов. Молодые специалисты категорически не хотят идти на участок — очень большой объем работы за мизерные деньги: зарплата врача вдвое меньше зарплаты дворника. В целом 50% выпускников медицинских вузов отказываются работать по месту назначения из-за отсутствия какого-либо социального пакета. В Киеве, например, приезжему молодому врачу, который, возможно, и согласился бы работать в поликлинике или амбулатории, просто негде жить. На копеечную зарплату врача квартиру не снимешь, а комната в общежитии не светит. В 1990 году в столице было 48 общежитий для врачей, сейчас осталось только 10.

А кто сейчас работает в Киеве участковыми врачами? Среди работающих на участках есть два врача-долгожителя, которым уже исполнилось 90 лет, и 20 врачей в возрасте от 80 до 85 лет! Подавляющее большинство участковых врачей — пожилые люди старше 60 лет. Лариса Вячеславовна говорит, что эти люди не просто не хотят, а уже действительно не могут повышать свою квалификацию ввиду своего возраста. Они наотрез отказываются переучиваться на семейных врачей, пишут жалобы, увольняются, в конце концов.

«Министерству следовало бы подумать, с кем мы будем проводить реформу здравоохранения, с какими кадрами», — говорит председатель профсоюза медиков Киева.

А теперь о врачах скорой помощи. По словам Ларисы Конаровской, из-за нехватки специалистов подавляющее большинство вызовов обслуживают фельдшеры, из 2 тыс. вызовов половину передают на «неотложку», из тысячи оставшихся врачи обслуживают лишь 25–30. Кстати, профсоюз совместно с Национальным медицинским университетом им.Богомольца проводил научное исследование, изучал профессиональную нагрузку и профессиональные заболевания врачей. Было выявлено, что 80% врачей станций скорой помощи и больницы скорой помощи находятся в состоянии нервно-психологического срыва. Врачи как никто склонны к профессиональному выгоранию.

На фоне кадрового голода Украина ежегодно лишается 7 тыс. молодых врачей и вдвое большего количества медицинских сестер. Они довольно легко находят работу за границей через бюро медицинской миграции (в Киеве восемь таких бюро), ведь сейчас, по статистике ВОЗ, в мире не хватает 2,5 млн врачей и столько же медсестер.

Ситуация ужасная, скоро некому будет нас лечить. И тем непонятней история, услышанная мною лет пять-шесть назад. Львовянка, молодой терапевт, после вуза никак не могла устроиться на работу в родном городе. Согласна была на что угодно, участок в поликлинике казался ей вершиной счастья. Но куда бы она ни пришла, ей везде отказывали. Наконец предложили место участкового терапевта в поликлинике за взятку в 10 тыс. долл. «Если у вас таких денег нет, то идите на полставки, дадите 5 тыс. Или даже на четверть ставки за 2,5 тыс. Иначе не устроитесь», — сказал ей некий «доброжелатель». Девушка подумала-подумала, одолжила у родственников деньги и... уехала работать в ОАЭ врачом-терапевтом. За совершенно другую зарплату.

Еще более впечатляющую историю из жизни услышала совсем недавно. Жительница маленького городка дала взятку — 12 тыс. грн, чтобы устроиться в больницу медсестрой. Работала очень тяжело, получала «минималку». Ровно через год ее сократили...

Написав все это, вспоминаю расхожую фразу: «Кадры решают все». И понимаю, что в системе здравоохранения Украины кадры вообще ничего не решают. И не должны решать, по крайней мере, по мнению Минздрава.

По словам Олега Мусия, президента Всеукраинского врачебного общества, сейчас Минздрав является единственным монопольным органом управления здравоохранением. На местах руководят территориальные управления. А на низовом уровне все решает главный врач центральной районной больницы, который в своем районе и царь, и бог, и законодатель. Все другие наемные работники-врачи — это бессловесные рабы.

Финансы

Когда человек хочет дома сделать ремонт, он понимает, что просто перестановкой мебели из одной комнаты в другую и выбрасыванием хлама он не ограничится, иначе это нельзя будет назвать ремонтом. Человек должен вложить деньги, по крайней мере, в отделочные материалы. Так и с реформой. Нельзя ничего изменить без хотя бы минимальных вложений финансового ресурса. Иначе это не реформа, а так, уборка. Хоть и генеральная.

Что же происходит с финансированием медицинской отрасли? Когда президент Янукович в свое время представлял план экономических реформ, он запланировал выделять на здравоохранение 10% ВВП. Какие же средства тратит на это государство? От 3,2 до 3,5% ВВП. Такие же расходы запланированы и на следующий год. Этих денег отрасли хватает, чтобы едва сводить концы с концами. За какие же средства проводить реформирование?

Нардеп-врач Святослав Ханенко говорит, что медицина в Украине существует не за счет бюджетных средств, как это декларируется, а на 90% за счет пациентов. Они и необходимые лекарства себе купят, и врачу «ручку позолотят».

С этим не согласен Олег Мусий: «Таких врачей, кому платят пациенты, — меньшинство, это высококвалифицированные хирурги, нейрохирурги, акушеры-гинекологи. Их 5%. А остальные врачи — нищие. Они не получают ничего».

А за счет чего они существуют? Не секрет, что многие врачи получают деньги от фармкомпаний, чьи лекарства выписывают пациентам.

Ежегодно украинцы тратят на лекарства 23 млрд грн. От чего лечатся? На сегодняшний день определены 26 болезней, формирующих статистику смертности, инвалидности и распространения болезней в Украине. Казалось бы, наиболее востребованными должны быть лекарства именно от этих опасных болезней. Но оказывается, что в общем объеме выручки от продажи лекарств их доля составляет лишь 20% (4,6 млрд грн). То есть львиная доля денег пациентов (80%) расходуются на ненужные лекарства.

Заслуженный работник фармации Украины Виктор Чумак, советник министра здравоохранения, считает, что это происходит из-за самолечения: «Ну, не будет человек часами просиживать в очереди к врачу, рискуя подцепить еще какую-то инфекционную болезнь. Вот и покупают люди все сами, насмотревшись рекламы по телевизору. А, придя в аптеку, слышат: «Так вы хотите вылечиться или сэкономить? Купите лучше это и это». Аптекари навязывают людям дорогие и ненужные им лекарства, обдирают больных, как липку».

Но и случаев, когда именно врачи выписывают пациентам дорогие препараты, да еще и советуют, в какой именно аптеке их покупать, хватает. Знаю по собственному опыту.

В итоге так и получается, что платит за лечение именно пациент, неважно, кому — врачу или фармкомпании.

Святослав Ханенко считает, что из этого финансового коллапса есть единственный выход — медицинское страхование. Именно оно позволит легализовать отношения между врачом и пациентом, между больным и медицинским учреждением, выведет деньги из тени.

Хотя, на мой взгляд, и это не спасет пациента от вымогателей в белых халатах. В прошлом году дочери моей подруги понадобилась срочная операция. У девушки, работающей на руководящей должности в международной компании, была медицинская страховка. Причем наилучшая, с максимальным обеспечением. В государственной больнице, куда она обратилась, заведующий отделением, доктор медицинских наук, озвучил ей стоимость операции. «Не проблема, страховая прямо завтра перечислит эти деньги на счет больницы. Я с ними уже договорилась», — сказала девушка. «На счет? Страховая компания? — ухмыльнулся завотделением. — Ну тогда пусть вас ваша страховая и оперирует. А мне это неинтересно». И выпроводил больную. Она пришла в другую клинику, тоже государственную, которая согласилась принять деньги на счет. Операция обошлась страховой компании в 100 тыс. грн. Еще 15 тыс. грн перекочевали из кармана пациентки в карманы врачей.

Да что там говорить о рядовых пациентах. Виктор Чумак на круглом столе «Медицинская реформа: региональный опыт или шаблонный подход?» признался, что недавно выписался из больницы, где ему делали операцию. За операцию он заплатил 12 тыс. грн. «Вот вам и бесплатная медицинская помощь!» — пожаловался Виктор Тимофеевич.

Есть и другие примеры (и их немало), когда застрахованному пациенту ни полостная операция, ни лекарства, ни пребывание в больнице не стоили ни копейки. Все зависит от медицинского учреждения и от того, в чьи руки попадет пациент — врача или рвача.

Врач Виталий Скороходов также считает, что страховая медицина должна развиваться, но страховые компании должны быть государственными или хотя бы частично принадлежать государству. «Государство как никто должно быть заинтересовано в лечении своих больных граждан. А заинтересованы ли в этом частные страховые компании?» — задается вопросом врач.

Какой должна быть реформа?

«Реформы должны быть системными. А у нас никакой системы не наблюдается. То, что происходит у нас сейчас, отличается от настоящего реформирования, как индийский Болливуд от Голливуда. Я в Болливуде был — красивые картонные декорации, бутафорские дворцы, за которыми находится сплошная мусорная свалка, живут нищие. Это не реформирование, это приведение нашей медицины и нашей экономики в целом в еще более плачевное состояние», — считает Олег Мусий.

Президент Всеукраинского врачебного общества предлагает законодателям сделать первый шаг к настоящему реформирования отрасли — на уровне закона предоставить лечебным учреждениям специальный статус отдельных субъектов хозяйствования.

Экономист Евгений Найштетик, вице-президент Всеукраинского совета защиты прав и безопасности пациентов (так же, как и нардеп Святослав Ханенко), выступает за страховую медицину. Он говорит, что Украине срочно необходим закон об обязательном медицинском страховании.

«Каждый гражданин платит подоходный налог. За это государство обязуется предоставлять ему бесплатное медицинское обслуживание. Но не всегда предоставляет. То есть нарушает общественный договор, закрепленный в Конституции. В новом Налоговом кодексе есть норма, согласно которой в случае принятия закона об обязательном медицинском страховании мы можем получать налоговую скидку, если нам не будут предоставлены надлежащие медицинские услуги», — говорит Евгений Найштетик.

А еще нужно навести порядок в самой системе управления медицинской отраслью. Олег Мусий рекомендует отказаться от действующей управленческой системы, доставшейся нам в наследство от СССР: «Во всех цивилизованных странах еще 50 лет назад была принята другая система управления, когда здравоохранением управляют равноправные партнеры: государство в лице министерства и профессиональная врачебная корпорация — орган врачебного самоуправления. При всех больницах должны создаваться наблюдательные советы, попечительские советы, общественные советы, с помощью которых и пациенты смогут принимать участие в решении вопросов здравоохранения. Пациент должен стать полноправным партнером врача и государства в деле сохранения своего здоровья. Ведь мы и существуем для пациентов».

Действительно, только когда государство займет нормальную партнерскую позицию по отношению к врачу и пациенту, хотя бы повернется к ним лицом, возможны перемены к лучшему.