Как не стать жертвой в информационной войне

«Одна из важных деталей, которую съемочная группа увидела в центре Киева своими глазами, — спиленные деревья. От них остались лишь корневища. И это именно те деревья, в которые попали или могли попасть снайперские пули во время стрельбы по демонстрантам и сотрудникам «Беркута» в феврале. Именно эти стволы — явные улики, по которым эксперты могли бы определить, откуда стреляли по Институтской улице», — с помощью этого видеосюжета российского «Первого канала» в очередной раз открывают глаза украинцам россияне в соцсетях: мол, вот они, «неопровержимые доказательства» того, что нынешняя власть заметает следы расстрелов на Майдане.

И если в данном случае нам, киевлянам, эту «утку» легко проверить, и опровержение уже есть (например, на сайте stopfake.org), то как распознать ложь в водовороте новостей, настигающих нас повсюду, начиная от соцсетей и заканчивая телевидением (или наоборот)? Как не стать жертвой в невидимой информационной войне и отличать информацию от дезинформации? Кстати, часть правды в приведенной выше новости есть: вместо некоторых деревьев на Институтской действительно остались лишь одни ямки, вот только далеки они от места стрельбы, а некоторые «следы преступления» вообще сняты совсем на другой улице.

Методологи информационных войн еще лет тридцать назад заметили, что самая действенная информационная война — это манипулирование правдой. Ведь что такое правда? Это субъективное убеждение, что нечто является истиной. Но у каждого из нас есть свои убеждения, которые являются субъективной правдой. И на самом деле это хорошо. В России примерно у 80% людей одна правда, и мы видим, к чему это может привести. И на Юге-Востоке нашей страны также есть своя правда, как бы к ней кто ни относился.

«Важно не то, чем является какая-то информационная сущность — правдой или нет, а кому она выгодна и для чего делается, — говорит Андрей Ротовский, президент Украинской PR-Лиги. — Откровенно постановочные новости намного меньше приносят негатива, чем когда реально существующий факт интерпретируется по-своему.

Мейнстрим информационной агрессии — создание некой основы бытия, которая укладывается в простую парадигму: по типу «все коррупционеры», «ничто не меняется» и т. п. Эти клише могут складываться из множества микроправд, уложенных в такие подачи, которые в конечном итоге становятся неправдивыми. Вытаскивается маленький реальный факт. Но когда о нем говорят целый день, на нем концентрируется внимание и на основании этого делаются выводы, он превращается в дезинформацию. Например, «Правый сектор» стал у нас демонизированной реальностью, правящей бал в Украине. Хотя в действительности ведь его поддерживают немногие. Правда в том, что в «Правом секторе» есть разные люди (но они есть везде).

Для того, чтобы правильно и грамотно оценивать информационный поток, мы должны иметь исходные установки, например, что страна идет в направлении прогресса. Вера играет огромное значение для восприятия информации. Мне кажется очень странным, что в нашем информационном потоке нет инструментов, помогающих противостоять восприятию лживой информации. Многие, наверное, помнят передачу Александра Невзорова «600 секунд». За 10 минут давалась своя интерпретация того, что происходило в перестроечное время в Питере, программа пользовалась колоссальной популярностью. У нас пока нет ничего подобного. Наши лидеры придерживаются принципа, что «царь должен выступать только по причине либо великой печали, либо великой радости». Рузвельт во времена Великой депрессии регулярно вел передачу для американцев, где каждый раз просто беседовал с народом. Это вопрос коммуникации — самой эффективной контрпропаганды. Такие вещи очень связывают субъекта власти с народом и показывают, что все в одной лодке».

Никто, наверное, не будет спорить, что у Путина великолепно отлажено производство дезинформации. И российская пропагандистская машина прекрасно предугадывает нашу реакцию практически на любой вопрос. Нужно помнить, что наша зеркальная реакция является частью этого плана. «Заметьте, мы всюду оправдываемся, — отмечает г-н Ротовский. — Стратегия превентивного информационного реагирования предполагает, например, что уже сейчас мы должны быть готовы к тому, что может произойти на выборах. Информация о том, как будет вести себя пропагандистская путинская машина, должна уже сейчас стимулировать нас на определенное информационное освещение. Все это можно смоделировать. Для того, чтобы не попасть в капкан 25 мая, мы должны формировать информационное поле, которое создаст невосприятие того, что уже есть в сценарии Кремля. К сожалению, пока это не делается. Примерно неделю назад проходил ежегодный пиар-фестиваль, где участвовало около 100 пиарщиков, представляющих элиту коммуникационного бизнеса. Я спросил, привлекли ли кого-то из них в качестве консультанта для разработки стратегии. В ответ — тишина».

Соцсети, по словам Ивана Омеляна, эксперта по коммуникациям в социальных сетях Центра поддержки молодежных инициатив, сегодня являются наилучшей платформой для проталкивания дезинформации: «Показательной является статистика. Как известно, есть две большие группы: «Евромайдан» и «Антимайдан». Причем количество пользователей интернета, которые следят за новостями и «лайкают», в первой группе значительно больше. Исключением являются только две области в Украине, где большинство предпочитает «Антимайдан».

Отсюда можно сделать вывод, что та информация, которую люди получают из соцсетей, только подтверждает получаемую из телевизора. Без соцсетей люди могли бы не верить российскому телевидению на Востоке Украины и в самой России. Ведь социальные сети по своей природе — это мнения наших с вами друзей. А мы не доверяем государству, меньше доверяем церкви, телевидение также не попадает в перечень доверия, но своим друзьям мы верим. Если мой друг пишет мне, что в сожженной машине нашли визитку Яроша, я в эту новость, скорее всего, поверю.

Нетрудно понять, каким образом дезинформация проникает в соцсети и работает. Возьмем для примера то, что произошло на Пасху: расстрелян блок-пост возле Славянска. И тут происходит искажение информации. То есть, частично новость правдива — нападение произошло, есть жертвы, но также четко указывается причастность некоторых политических сил, делается упор на том, что это террористический акт и у нападающих нет ничего святого. А «благодаря» тому, что эта новость была вброшена как срочная, которую нужно быстро распространить, она молниеносно размножилась в соцсетях. И вот мы уже читаем перлы: «Как неизвестно кто?! У них была вся атрибутика и документы «Правого сектора» — по телеку и в интернете показывали. Очень печально! Правый сектор даже Святой праздник НЕ остановил! Несчастная Украина»; «Ложь, приехало 4 машины ночью и нелюди с «Правого сектора» открыли огонь на поражение людей без оружия! Стреляли разрывным патронами и использовали приборы ночного видения США» (авторский текст сохранен). Но российская пропаганда не учла, что «бандеровец» на Пасху ничего, кроме всех атрибутов этого святого праздника, предпринимать не будет».

По словам г-на Омеляна, нужно особенно тщательно присматриваться к срочным новостям. Если вы видите призыв: «Срочно распространите!», даже если новость содержит четкий положительный аспект, проверьте ее, прежде чем множить, ведь нередко такая срочность является уловкой для распространения дезинформации. Иногда делают фейковую новость на одном сайте, чтобы потом на другом на нее же сделать ссылку. Нередко используются популярные теги, например, Евромайдан. Часто приводятся несколько источников для большей уверенности. Но все это можно проверить.

Дезинформация в соцсетях имеет четкую целевую аудиторию: журналисты, лидеры мнений (которым доверяют и к чьему мнению прислушиваются) и часть обывателей, активно размножающих информацию.

Для того, чтобы сфабрикованная информация выглядела правдиво, не требуется много усилий. Как это ни странно звучит, намного труднее донести до людей правду, если она противоречит некоему мифу или идеалу, основанному на внутренних убеждениях и внешних ориентирах. Где берется дезинформация? В первую очередь, это боты (англ. bot, сокр. от Robot), которые разгоняют информацию в соцсетях. То есть программы, которые по одним и тем же кодовым словам размножают нужную информацию.

Не всегда дезинформация создается кем-то умышленно, иногда виной становятся допущенные неточности или непрофессионализм журналистов. «Когда произошел разгон студентов на Майдане 30 ноября, появилась информация о том, что одну девушку не нашли, — говорит г-н Омелян. — Я сидел рядом с журналисткой и убеждал, что информация о том, что девочка умерла, не доказана и ее не нужно публиковать. Но эта новость все же появилась. Далее СМИ распространили эту информацию. И только через два месяца узнали, что девушка жива. Но эта дезинформация, как мне кажется, сыграла одну из решающих ролей в том, что 1 декабря вышло такое огромное количество людей на Майдан».

Огорчает, когда дезинформация может идти от депутатов, представителей власти. Недавний пример — Сергей Соболев, который после захвата наших БТРов заявил, что это спланированная операция украинских вооруженных сил. И журналисты ведь не имели оснований ему не верить.

«Я всегда ищу первоисточник новости, — советует И. Омелян. — Либо обращаюсь к официальным источникам. Например, звонит мне как-то друг из Крыма и кричит в трубку: «Это правда, что меня будут сажать на пять лет за то, что я веду бизнес в Крыму?» Я отвечаю: «Стоп. Где ты взял эту новость?» Оказывается, на каком-то местном сайте, не внушающем доверия. Я захожу на сайт Верховной Рады, где не нашел ни одного закона, который бы касался этой проблемы. И человек начинает себя корить за то, что уже распространил эту дезинформацию. А ведь нужно было просто трезво рассуждать».

Чтобы не попасться на удочку манипуляции статистикой или соцопросов, их также можно легко перепроверить на официальных сайтах. Радикальных новостей не стоит пугаться, если они не исходят от президента страны или других представителей власти. Помните последствия, когда в декабре разошлась новость о том, что будет введено чрезвычайное положение? Что закроются банки, отключат мобильную связь, а в магазины перестанут поступать продукты питания? Началась паника. Хотя, не спорю, некоторая часть наших сограждан время от времени испытывает определенный драйв от опустошения прилавков. Был бы повод. Как пошутила одна моя знакомая, прочитав эту новость: у меня все есть, запас еще с конца Света остался.

«Сегодня единственный, кто борется с информационной блокадой, по сути, это гражданское общество: stream, где показывают события в прямом эфире, социальные сети. Если государственная политика будет предполагать максимальное развитие всех информационных каналов — от социальных сетей до радио и газет, которые раздаются в руки и где будет на русском языке написано от имени лидеров мнений Донетчины, Луганщины, что происходит на самом деле, то только таким образом можно попытаться бороться с российской пропагандистской машиной. Ведь мы на Юге-Востоке не работали, а они там работали всегда», — говорит И. Омелян.

Несколько советов от экспертов, как попытаться переубедить дезинформированного человека и при этом не поссориться с ним. «Каждый раз, когда вы начинаете кого-то убеждать, что это дезинформация, он еще больше будет ей верить. Вначале вы должны согласиться, — советует г-н Омелян. — Ведь в любой дезинформации есть доля правды. Иначе она не могла бы так быстро размножаться. Выслушайте собеседника, постарайтесь понять его аргументацию. Не нужно сразу же перебивать, мол, ну что ты рассказываешь, у нас в Киеве... (и далее по тексту). Люди хотят быть услышанными. А потом уже перевести разговор таким образом, чтобы показать слабые стороны его аргументов. Главный принцип: никогда не вступать в прямой спор. Тактика затягивания в дискуссию является топовой тактикой для дезинформации. Если вступаете в спор, то уже сам факт того, что вы подыгрываете в эмоциональном плане этой дезинформации, делает вас ее инструментом».

Недавно прочитала рассказ одного известного украинского разведчика в отставке о том, как моделируется современная диверсионная работа. Так вот, согласно последним разработкам, 95% всех подрывных усилий по отношению к другому государству занимает информационная война. Поэтому давайте не спешить, прежде чем «лайкнуть» новость или нажать кнопку «поделиться». Давайте думать и не забывать анализировать.

Обсуждение проходило на пресс-конференции «В условиях информационной войны: как отличить дезинформацию» в информационном агентстве «Главком».