Новая полиция — заложница политического пиара власти

Ни для кого не секрет, что своим успехом грузинские реформы обязаны американским деньгам, но заслуга местных реформаторов в том, что они сумели распорядиться ими максимально эффективно. Настолько эффективно, что страна не сползла в болото коррупции даже после того, как Михаил Саакашвили проиграл все выборы и стал в Грузии персоной нон грата. Нам с лидерами повезло гораздо меньше, а история с национальной полицией наглядно демонстрирует, что руководители украинского государства не способны сделать ничего толкового ни за свой, ни за чужой счет.

Всеукраинская показуха

С точки зрения здравого смысла, реформу правоохранительных органов следовало бы начинать не с патрульной службы, а с судебной системы. Представим, что нам удалось создать лучшую на планете полицию, которая будет эффективнее всех в мире ловить бандитов. Ну и что с того, если суды за взятки будут отпускать их на все четыре стороны. Но, видно, коррумпированная судебная власть Украины — это такая прочная глыба, пробить которую не хватит никаких американских грантов. Поэтому наши заокеанские друзья, так ничего не и добившись в области справедливого правосудия, решили бить по слабому звену цепи в виде патрульно-постовой и дорожно-патрульной службы.

Идея вообще-то хорошая: отобрать несколько тысяч молодых энергичных образованных людей, вооружить их всем необходимым и дать сначала потренироваться «на кошках», то есть на мелких хулиганах, семейных дебоширах и нарушителях правил дорожного движения. Затем поднять их на ступень выше и доверить оперативно-агентурную работу, а в перспективе укомплектовать ими органы прокуратуры и суда. К тому же эти аристократы духа могли бы сыграть роль катализатора, захватив своей романтикой здоровые силы милиции, которые там, безусловно, есть: первые заряжали бы других своей положительной энергией, вторые делились бы с ними своими знаниями и опытом.

Такой эксперимент вполне по силам развитым странам. Если умножить 8–10 тысяч гривен обещанной ежемесячной зарплаты на две-три тысячи полицейских нового типа, то в мировом масштабе цифра получится небольшая. Избыточного полицейского снаряжения в США пруд пруди, а для Японии сотня-другая легковых машин — что капля в море.

Поэтому от наших чиновников требовалось немного: дать возможность поработать созданному на спонсорские средства небольшому полицейскому корпусу. То есть создать законодательные условия для их работы. Но похоже, что «туземные вожди» умудрились опозориться даже на такой ерунде.

Хотя и черепашьими темпами, но они все-таки нарисовали закон, который «перекрашивает» ныне существующую милицию в полицию. Хотя такое переименование в данном случае будет иметь не столько практическую пользу, сколько психологический эффект: в составе милиции новая элитная гвардия чувствовала бы себя инородным телом, а так она будет выгодно выделяться на общем фоне.

Но если посмотреть придирчивым взглядом практика, то окажется, что широко разрекламированный Закон Украины «О национальной полиции» ничем не лучше предыдущего закона «О милиции». В чем-то он смешнее, потому что относит лошадей к категории специальных средств полиции. В чем-то более коррупционный, поскольку законодательно закрепляет за детьми сотрудников полиции преимущества при поступлении в ведомственные учебные заведения. Но по большому счету объем прав и обязанностей остался тот же.

Например, в нашей стране два десятилетия ломались копья в дискуссиях о том, стоит ли милиции как правоохранительному органу заниматься помимо прочего еще и предоставлением услуг коммерческим структурам, имея при этом монополию на вооруженную охрану. В конце концов решили, что такой бизнес вполне к лицу не только милиции, но и полиции, а потому в новом законе четко сказано, что в составе национальной полиции будет функционировать полиция охраны.

Министр подставил ребят

А вот заключительные и переходные положения неприятно удивили. Так, в первом пункте этого раздела четко сказано, что закон «О национальной полиции» вступает в силу через три месяца со дня, следующего за днем опубликования, но авторы законопроекта напихали в подпункты столько исключений из этого правила, что без ста грамм не разберешься. Впечатление такое, что они и сами при этом были не очень трезвые. Только сильно напрягая внимание можно понять, что в отношении полицейских подразделений патрульной полиции Киева этот закон вступает в силу со дня его опубликования, а остальная Украина может жить по-старому аж до 31 декабря 2016 года.

Причину такого большого разрыва во времени понять не сложно: когда писался правительственный законопроект на базе Национальной академии внутренних дел, в Киеве с привлечением инструкторов из Калифорнии и Огайо уже ударными темпами шла подготовка двух тысяч будущих полицейских. По графику они должны были выйти на службу уже в середине июня, а у народных депутатов все никак не доходили руки до голосования.

27 июня куратор проекта, первый заместитель министра внутренних дел Екатерина Згуладзе-Глуксманн в одном из интервью произнесла интересную фразу, на которую тогда мало кто обратил внимание. На языке оригинала: «В случае если украинский парламент не примет закон о Национальной полиции, в начале июля МВД запустит в Киеве новых патрульных как службу, а не как полицию. Есть и другие сценарии». Но так как госпожа Эка не юрист, а специалист по проведению презентаций и освоению грантовских средств, то ее слова следует перевести на юридический язык. Они значили, что в крайнем случае полицейских курсантов назначат на милицейские должности и сформируют из них что-то вроде полка милиции специального назначения, который будет работать в соответствии с законом «О милиции». А название ему дать, например, «Патрульная полиция», чтобы машины не перекрашивать. Чем она хуже «Беркута», «Сокола», «Кобры» или других представителей животного мира? И пусть не смущает странное сочетание несочетаемого — милиции и полиции. В 1980-х годах в Киеве, например, было восемь подразделений с причудливым названием «отдельный батальон ведомственной милиции управления вневедомственной охраны». И ничего. Сначала народ языки ломал, потом привык.

Дело в том, что грантодателям твердо пообещали, что новый проект заработает 4 июля, поэтому «матч должен был состояться при любой погоде», и 2 июля премьер Яценюк с большой помпой вручил сертификаты об окончании обучения первым выпускникам так называемой полицейской академии патрульной службы Киева (которой на самом деле де-юре не существует). И в тот же день произошло чудо — Верховная Рада таки приняла Закон Украины «О Национальной полиции».

Чтобы первое патрулирование прошло на законных основаниях, надо было как можно скорее подписать закон у президента и не позднее утра 4 июля опубликовать его, для чего следовало задолго до того зарезервировать полосы в газете «Урядовий кур’єр». Поэтому счет шел на минуты. Или, если все-таки не успеют, приказом министра внутренних дел срочно назначить всех полицейских милиционерами. Однако, к сожалению, не произошло ни того, ни другого. В субботу 4 июля на Софийской площади Киева в присутствии посла США в Украине Джеффри Пайетта прошла торжественная церемония принятия присяги полицейскими. Петр Порошенко посетил ее и даже дал несколько теплых напутствий, но закон так и не подписал.

Поэтому получилось так, что в 21.00 того же дня 500 вооруженных гражданских лиц на 200 служебных автомобилях выехали на патрулирование, не имея никаких на то правовых оснований. Потом, через 12 часов, то же самое сделали еще 500, потом еще и еще — и так все четыре смены по полтысячи каждая. Конечно, как и любой гражданин Украины, они имели право пресекать правонарушения, задерживать правонарушителей и передавать их правоохранительным органам. Но брать у них письменные объяснения, составлять на них протоколы или штрафовать они не имели никакого права.

Таким образом, Екатерина Згуладзе-Глуксманн что-то напутала, когда 6 июля на пресс-конференции в МВД рассказывала о том, что полицейские в первые же сутки оштрафовали прокурора и народного депутата Украины. Если она в силу слабой юридической подготовки называет штрафом тот факт, что ее воспитанники взяли с водителей деньги за нарушение правил дорожного движения, то следует объяснить, что это не штраф, а что-то другое. С точки зрения Уголовного кодекса Украины это, по меньшей мере, превышение власти (ст. 365), как максимум — получение неправомерной выгоды, то есть взятка (ст. 368).

Конечно, такие выводы можно расценить как придирки к мелочам, поскольку мало кто сомневается в том, что президент все-таки подпишет закон «О Национальной полиции», который через день-другой будет опубликован, и служба столичной полиции войдет в правовое русло. Но факт остается фактом: министр внутренних дел Аваков подставил молодых людей, которые искренне ему поверили, и с первых дней службы начал их приучать к очковтирательству. С таким подходом к делу коррупцию в судебной системе не победишь. В органах внутренних дел тоже.

Пистолеты, может, и не пропадали, но осадок остался

Неудивительно, что в ответ на такой правовой нигилизм старая система ответила распространением слухов о двух потерянных пистолетах, а также других фактах, свидетельствующих о том, что «первый блин комом». Кстати, с фактом потери оружия ситуация неоднозначна. О нем рассказывают сотрудники ГУМВД Украины в г. Киеве, но только своим близким людям и на условиях анонимности. Представители МВД все отрицают, но очень неубедительно. Ситуация как в известном еврейском анекдоте: «Пистолеты нашлись, но неприятный осадок остался».

Кстати, в этой ситуации руководители министерства могли бы продемонстрировать хороший пример открытости. Стоило бы внести соответствующие сведения в Единый реестр досудебных расследований по признакам преступления, предусмотренного статьей 367 УК Украины «Служебная халатность», а затем передать уголовное производство по подследственности в органы прокуратуры. А те уже пусть не поленятся под объективами видеокамер пересчитать все пистолеты, и если все они окажутся на месте, закрыть дело за отсутствием события преступления. После этого осадок, может, и остался бы, но уже не был бы таким неприятным.

Впрочем, после того как решатся все организационные вопросы, самым сложным испытанием для наших полицейских будет борьба со стихийной торговлей, в ходе которой они смогут наглядно убедиться в том, что взятка иногда не такая уж отвратительная вещь, если она помогает заработать какую-то копейку беднейшим слоям населения. Там им придется иметь дело не с депутатами, которые угрожающе машут удостоверениями, и не с миллионерами, которые попытаются их купить пачками долларов, а с бабушками, которые будут слезно умолять не прогонять их и дать возможность немножко наторговать внукам на молоко.

Ежегодно по статье 160 Кодекса Украины об административных правонарушениях «Торговля с рук в неустановленных местах» к ответственности привлекается до 40 тысяч человек. Если эту публику не трогать вовсе, она обсядет все перекрестки в центре города так, что нельзя будет ни проехать, ни пройти. Но и гонять их — занятие не из приятных, хотя для личного состава нынешней милиции достаточно выгодно, поскольку скромные взятки с каждой бабушки вместе образуют немалый «довесок» к скромной зарплате участкового инспектора или милиционера патрульно-постовой службы. Посмотрим, как справится с этим новоиспеченная полиция.