Как Генеральная прокуратура проиграла россиянам битву за трубу

В конце июня, с небольшим опозданием, в средствах массовой информации началось обсуждение проигрыша украинским государством судебной тяжбы за два нефтепродуктопровода, которую она вела с российскими бизнес-структурами. 30 мая 2018 года Верховный суд вынес постановление, которым признал правомерным отказ в удовлетворении Генеральной прокуратуре ее исковых требований к ООО «ПрикарпатЗападтранс» о возврате в государственную собственность трубопроводов «Самара — Западное направление» и «Грозный — Армавир — Трудовая». Для юристов дело интересно тем, что оно не целенаправленно велось прокуратурой к провалу, а шло зигзагами — от полной победы к сокрушительному поражению. В этой ситуации руководству ГПУ, конечно, можно вменять бездарность и прочие грехи, но надо признать и другое: именно такой финал отвечал интересам как высшего руководства страны, так и большинства ее населения.

Военно-стратегический нефтепродуктопровод

Из школьного курса экономической географии всем известно, что транспортировка нефтепродуктов по трубопроводам — дело невыгодное. Куда целесообразнее качать по ним сырую нефть до нефтеперерабатывающих заводов, а оттуда уже полученные из нее фракции — бензин, солярку, мазут — перевозить колесным транспортом до расположенных неподалеку потребителей. Но у нефтепродуктопровода «Самара — Западное направление», который начал строиться сразу же после подавления Венгерской революции 1956 года, было не экономическое назначение: он должен был обеспечивать дизельным топливом танки расположенных в Восточной Европе советских оккупационных войск. На тот случай, если местные НПЗ будут уничтожены вражеской авиацией, повреждены диверсантами или захвачены местными повстанцами.

Немного отступая от основной темы, отметим, что экономически нецелесообразные решения в топливно-энергетической отрасли принимались не только в странах социализма. Так, например, Литва после распада Советского Союза, еще не зная, возродится ли Российская империя в каком-то другом виде, начала делать все возможное для того, чтобы избавиться от экономической зависимости от Москвы. В частности, перепрофилировала свой единственный Мажейкяйский НПЗ на потребление дорогой заморской привезенной танкерами нефти вместо дешевой российской, доставляемой нефтепроводами. Не всем в Литве это нравилось: один из президентов страны Роландас Паксас хотел в этом вопросе проводить другую, более целесообразную с экономической точки зрения политику, но местные националисты быстро устроили ему импичмент. Однако за эти и другие жертвы, принесенные на алтарь антироссийского курса, страна была вознаграждена тем, что стала полноправным членом НАТО.

Другое направление выбрала Беларусь, экономика которой, с целым комплексом убыточных отраслей, в настоящее время полностью держится на переработке дешевой российской нефти, а сама страна является сателлитом Кремля. Украина пошла своим путем: долгие годы она покупала в России нефть, за которую рассчитывалась собственными нефтеперерабатывающими заводами, пока все они, за исключением разве что Кременчугского, не оказались в собственности россиян. Это обернулось тяжелыми, хотя и не смертельными для страны последствиями. Тяжелыми, потому что россияне не тратились на модернизацию украинских НПЗ и вскоре превратили их в металлолом. А нефтепродукты ввозили в Украину со своих белорусских заводов, в которые они, наоборот, вкладывали немалые средства. Но это не смертельно, ведь нефть не газ: стоит Киеву свистнуть, как через три дня в черноморские порты приплывет целая флотилия танкеров. То ли с сырой нефтью, то ли с готовыми нефтепродуктами, но надо отметить, что удовольствие от такой диверсификации влетит в копеечку.

Что же касается нефтепродуктопровода «Самара — Западное направление», то сначала украинские правительства смотрели на него именно с точки зрения экономической целесообразности. То есть сквозь пальцы. Его украинский отрезок начинался в Житомирской области и, протянувшись кривой линией длиной в 1100 км, заканчивался в Закарпатской. Имея проектную мощность 3,5 млн т в год, он в период 1991–2014 годов качал в Украину и за ее пределы не больше половины и в перечень приоритетных бизнес-интересов украинских президентов не входил. Стоит отметить, что в последние годы существования Советского Союза, когда тому стало не до жиру, то есть не до имперских геополитических амбиций, этот нефтепродуктопровод выпал из числа важных военно-стратегических объектов. Именно поэтому в 1988 году он был передан от ликвидированного Государственного комитета СССР по обеспечению нефтепродуктами аналогичному по названию комитету РСФСР, который теперь функционирует под названием Российская акционерная компания «Транснефтепродукт». А ее дочернее предприятие «ПрикарпатЗападтранс» со штаб-квартирой в Киеве и стало после распада СССР пользователем украинского участка трубопровода «Самара — Западное направление».

Долгое время такое положение всех устраивало и ни у кого не возникало серьезных вопросов насчет того, кто же является владельцем этого продуктопровода, пока в 2005 году премьер-министром Украины не стала Юлия Тимошенко, которая решила показать дельцам нефтеперерабатывающего бизнеса, кто в доме хозяин. Именно тогда Генеральная прокуратура Украины в интересах Фонда госимущества подала в Хозяйственный суд Ровенской области иск о признании за государством Украина права собственности на украинскую часть двух вышеупомянутых трубопроводов и истребовании этого имущества из чужого незаконного владения. Ответчиком по делу, как вы поняли, стало ДП «ПрикарпатЗападтранс».

«Перемога» от Януковича

И вот здесь самое время сказать несколько слов о втором из двух спорных нефтепродуктопроводов, а именно «Грозный — Армавир — Трудовая», построенном в 1928–1930 годах для поставки солярки с Северного Кавказа на Донбасс. Если верить тексту решения, по состоянию на время возбуждения хозяйственного дела 300-километровый украинский участок этого трубопровода с экономической точки зрения не мог бы заинтересовать даже заготовителей металлолома, поскольку еще в начале 1990-х он был выведен из эксплуатации и демонтирован. Когда понадобилось провести экспертизу, специалисты не смогли не то что найти документов о том, кому он принадлежит, но и установить, существует ли вообще в природе как объект материального мира, потому что ни один украинский научно-исследовательский институт не рискнул бы послать своих работников на оккупированную территорию. Но точно известно, что ответчику в этом деле — дочернему предприятию «ПрикарпатЗападтранс» — он не принадлежит и никогда не принадлежал. Поэтому возникает вопрос: зачем подчиненным Святослава Пискуна, который в то время возглавлял ГПУ, было вписывать в заявление такое мусорное исковое требование? Однако шутки шутками, но именно этому пункту суждено сыграть ключевую роль в развороте хода дела в противоположном направлении.

Но вернемся в 2005 год. После отставки правительства Юлии Тимошенко дело начало было спускаться на тормозах: в октябре 2005-го постановлением Хозяйственного суда Ровенской области производство по делу было приостановлено до решения Фондом госимущества и Федеральным агентством по управлению госимуществом Российской Федерации вопроса о принадлежности спорного имущества. На этом оно, по логике вещей, должно было тихонько помереть, но в феврале 2011 года производство неожиданно было возобновлено, а 22 марта того же года суд удовлетворил все исковые требования ГПУ. Сейчас трудно сказать, почему полностью подконтрольная Януковичу украинская Фемида приняла такое недружелюбное по отношению к российскому бизнесу решение, причем именно тогда, когда дружба между двумя диктаторами переживала свой «медовый месяц». Возможно, люди из окружения Путина, которые контролировали РАК «Транснефтепродукт», чем-то ему не угодили и тот решил проучить их таким оригинальным способом — позволив украинцам откусить у них кусок активов. Впрочем, оставим этот вопрос на откуп олигарховедам и сосредоточимся на двух юридических моментах вердикта.

Первый связан с тем, что после распада СССР Украина приняла ряд законов о том, что все общесоюзное имущество, расположенное на ее территории, переходит в государственную собственность. А вот что касается имущества других бывших союзных республик, находящегося на территории Украины, так же как и имущества бывшей УССР, которое осталось на территории других бывших союзных республик, — этот вопрос должен решаться путем заключения двусторонних соглашений. Украинская часть спорного нефтепродуктопровода, как уже отмечалось, находилась в ведении не общесоюзного, а республиканского учреждения — отраслевого Государственного комитета РСФСР, а значит, судьба принадлежащего ему имущества должна решаться соглашениями между Украиной и Россией.

Такие соглашения были заключены в 1990-х, и юристы ответчика убеждали суд, что согласно их требованиям трубопровод должен принадлежать российской стороне. Юристы истца (надо отдать им должное), тщательно покопавшись в текстах соглашений, установили, что РАК «Транснефтепродукт» действительно может принадлежать имущество, расположенное на территории Украины. Но только в том случае, если оно относится к социальной сфере, — санатории, пансионаты, пионерские лагери. А трубопроводы — нет. Они как во времена существования профильного Госкомитета СССР, так и после его ликвидации находились в общесоюзной собственности и только передавались в пользование республиканскому учреждению РСФСР. Поэтому после распада СССР должны были перейти в собственность Украины.

Второй момент был органично связан с первым. По своим характеристикам «Самара — Западное направление» был магистральным трубопроводом, а в соответствии с принятым в 1996 году Законом Украины «О трубопроводном транспорте» объекты этой категории должны находиться исключительно в государственной собственности. С учетом именно этой нормы писались и в дальнейшем корректировались тексты двусторонних соглашений, на которые пыталась ссылаться сторона ответчика.

«Зрада» от Порошенко

Итак, суд был выигран, но, как показали дальнейшие события, на самом деле Путин вовсе не собирался позволять Януковичу откусить кусок от российского бизнеса, а хотел только попугать кого-то из своего окружения такой перспективой. Потому что решение Хозяйственного суда Ровенской области от 22 марта 2011 года было обжаловано и не вступило в законную силу, а дело три года пылилось в Ровенском апелляционном хозяйственном суде. Развязку ускорила российско-украинская война: постановлениями РАХС от 25 ноября 2014 года и ВХСУ от 15 марта 2015 года положительное для Генпрокуратуры решение было оставлено без изменений. Но уже через месяц ситуация переигралась на все 100%, и причину тому следует искать вовсе не в юридической плоскости.

Дело в том, что в Украине сложилась если не катастрофическая, то по крайней мере не слишком комфортная (по сравнению с прошлыми годами) ситуация на рынке дизельного топлива. После проигрыша дела российская сторона прекратила поставки солярки по трубопроводу «Самара — Западное направление» под предлогом того, что она используется Вооруженными силами Украины для проведения карательных операций против мирного населения Донбасса. Цены, конечно, подскочили. У руководства государства было два варианта выхода из ситуации. Первый — пойти литовским путем, то есть закупать дорогие доставленные танкерным флотом заморские нефтепродукты. Второй — пойти на компромисс с государством-агрессором. Оно выбрало последнее. При этом учитывался комплекс факторов, в том числе и неготовность большей части населения страны идти на материальные жертвы в интересах антироссийской политики. Во всяком случае, президент Украины Петр Порошенко был уверен, что местные националисты не устроят ему импичмент, как это произошло с его литовским коллегой Роландасом Паксасом.

В ходе реализации плана компромиссного выхода из ситуации ДП «ПрикарпатЗападтранс» подало в Хозяйственный суд Ровенской области заявление о пересмотре по вновь открывшимся обстоятельствам его же решения от 22 марта 2011 года, а совсем еще молодая судья Ярослава Гудзенко его удовлетворила. Согласно ее постановлению от 21 апреля 2015 года спорное решение было отменено и назначено новое рассмотрение дела.

Это, наверное, был самый смешной вердикт в ходе этого долгого процесса. «Вновь открывшимся обстоятельством» стало то, что ответчик якобы только что узнал, что ему на самом деле не принадлежит украинская часть второго из нефтепродуктопроводов — «Грозный — Армавир — Трудовая», о котором мы уже рассказывали выше. Поэтому решение о том, чтобы отобрать его у него, должно уйти коту под хвост. Мотивация стопроцентно лживая. Чтобы убедиться в этом, вовсе не обязательно листать материалы дела — достаточно прибегнуть к помощи интернета. Так, еще в марте 2011 года, сразу же после принятия украинским судом проигрышного для нее решения, материнская компания ответчика — РАК «Транснефтепродукт» — публично высказала по этому поводу свое «фе», да еще и посмеялась, мол, Генпрокуратура хочет истребовать у «ПрикарпатЗападтранса» имущество, к которому не имеет никакого отношения. А значит, это обстоятельство никак нельзя назвать таким, которое «не было и не могло быть известно» ответчику.

Вместе с тем следует признать, что здравый смысл в пересмотре этого дела все же был. Но в таком случае можно было не отменять все решение — достаточно отменить его в части удовлетворения исковых требований по второму из двух спорных нефтепродуктопроводов — «Грозный — Армавир — Трудовая». А в части «Самара — Западное направление» оставить все как было. Но Ярослава Гудзенко отменила решение целиком. При этом она точно знала, что ее за это не высекут публично, как до этого высекли председателя Львовского апелляционного административного суда Игоря Зварыча, а потом — председателя Апелляционного суда Киева Антона Чернушенко. Потому что решение о таком повороте дела было принято в высших инстанциях государства.

Следует отметить, что в ходе принятия этого компромиссного решения российская сторона также взяла на себя, а затем и выполнила определенные обязательства. Так, в 2016 году ответчик изменил свой формальный статус — было дочернее предприятие Российской акционерной компании «Транснефтепродукт», а стало общество с ограниченной ответственностью. И хотя с тем же названием «ПрикарпатЗападтранс», но теперь его владельцем стала компания «Интернешнл Трейдинг Партнерс АГ», зарегистрированная и осуществляющая свою деятельность в Швейцарии. Для украинской стороны это, наверное, было вопросом престижа: одно дело проиграть российской государственной структуре, и совсем другое — европейской компании. Хотя фактическим хозяином был и остался Кремль.

После таких метаморфоз дело было обречено на проигрыш. 30 мая 2017 года судья Хозяйственного суда Ровенской области Наталья Политика, которая вместо Ярославы Гудзенко приняла его к своему производству, вынесла решение об отказе в удовлетворении исковых требований Генеральной прокуратуры, а Ровенский апелляционный хозяйственный суд и Верховный суд своими постановлениями от 18 декабря 2017 года и 30 мая 2018 года оставил его без изменений.

В обоснование своего вывода судья могла написать любую глупость, и ей бы за это ничего не было, но Наталья Политика постаралась на совесть и искусно использовала то, что написали ей эксперты научно-исследовательских учреждений. В ее решении можно прочесть, что Закон Украины «О трубопроводном транспорте» действительно требует, чтобы магистральные трубопроводы находились исключительно в государственной собственности, но беда в том, что в течение последних десятилетий эксплуатации украинский участок нефтепродуктопровода «Самара — Западное направление» перестал быть магистральным трубопроводом. Сейчас он, мол, представляет собой сеть линейных производственно-диспетчерских станций, которые на законном праве собственности принадлежат ответчику ООО «ПрикарпатЗападтранс», поскольку последнее за свои средства настолько удачно их модернизировало и переоборудовало, что они стали практически новой вещью. А проложенные между ними трубы — это якобы только дополнение к этим станциям. В технические детали углубляться не будем, но они в изложении Натальи Политики, безусловно, дадут возможность хорошо посмеяться узкопрофильным специалистам.