Посттравматический синдром у военнослужащих и комбатантов

Сергей УШЕНИН, врач-психиатр, судебный эксперт

На стыке криминологии и психиатрии есть много интересных тем для обсуждения. Но сосредоточусь на одной, касающейся как проведения судебных экспертиз, так и связанных с этим юридических аспектов. Это проблема ограниченной вменяемости. Попытаюсь рассмотреть ее через не менее важную — проблему посттравматических стрессовых расстройств у военнослужащих и комбатантов, принимавших участие в военных действиях.

Психиатрическая наука и судебная психиатрия как субспециальность находятся в непрерывном развитии. Абстрактные рассуждения экспертов в судах уступают место фактажу, реальной доказательной базе. Основой для любого заключения эксперта о какой-либо патологии является наличие этого состояния в Международной классификации болезней(МКБ).

Из 2 796 000 мужчин — ветеранов Вьетнамской войны аресту в течение жизни подвергались 50% ее участников.

История появления термина ПТСР

Термин «посттравматическое стрессовое расстройство» появился в американском DSM-III (Диагностическое и статистическое руководство по психическим расстройствам) в 1980 году, а в МКБ-10, вместе с самим понятием «реакция на тяжелый стресс и нарушения адаптации», — в 2000-х.

ПТСР, как и реакции на тяжелый стресс, рассматриваются в разделе «невротические, связанные со стрессом и соматоформные расстройства». Но они зачастую и лежат в основе правонарушений у военнослужащих и комбатантов, побывавших в зоне военных действий.

В США с этой проблемой знакомы не понаслышке. Многочисленные современные исследования показывают, что из 2 796 000 мужчин — ветеранов Вьетнамской войны аресту в течение жизни подвергались 50% ее участников.

Отличия от США

У нас эта проблема также становится актуальной. Однако, в отличие от США, где уже давно существуют критерии судебно-психиатрической оценки данных состояний и где нередко речь идет о невменяемости либо ограниченной вменяемости таких людей, в Украине с этим дела обстоят хуже.

У нас еще нет консенсуса по этому вопросу. При формировании экспертного заключения в суд приходится руководствоваться ссылками на англоязычные источники, потому что любой судья с полным правом может задать вопрос эксперту: «Как это получается, что вы пытаетесь представить человека с невротическим расстройством невменяемым (ограниченно вменяемым)»?

Психиатрия, как и любая другая наука, универсальна. Любое психическое состояние в рамках МКБ будет оценено одинаково психиатром как из Украины, так и, например, из Австралии. Это касается и судебно-психиатрических аспектов состояний подэкспертных.

К сожалению, мы иногда движемся по инерции. Советская школа дала много замечательных ученых, но отказ от зарубежного опыта играл временами негативную роль. В нашей истории была война в Афганистане, но понятие ПТСР, в отличие от США, появилось у нас больше чем через 10 лет после окончания этой войны.

Что касается судебных экспертиз, то в деле Боттрелл в 2000 году апелляционный суд Вашингтона признал: «Прецедентное право Вашингтона обладает знаниями, что посттравматическое стрессовое расстройство официально признается в научных и в психиатрических кругах и может влиять на умысел индивидуума, приводя к ограниченной вменяемости».

У нас вынесение экспертных решений временами затрудняется некоторым перекосом законодательства в пользу одних аспектов ограниченной вменяемости в ущерб другим. Ведь в описании формирования механизма ограниченной вменяемости при ПТСР лежит концепция, в корне отличающаяся от принятых у нас.

Сильное душевное волнение — это состояние, в основе которого лежит так называемый физиологический аффект, оно не только сокращает срок, но и может легко симулироваться.

Невнятная статья

В нашем Уголовном кодексе существует невнятная 20-я статья, касающаяся ограниченной вменяемости. Ее недостатком для меня как врача-эксперта является крайне скудная трактовка этого понятия, что нарушает возможности полноценного экспертного заключения. Ведь здесь скрывается целый спектр проблем (вменяемость, дальнейшие принципы оказания помощи и пр.), имеющих большое значение и в криминологии.

На другом полюсе Уголовного кодекса Украины существует понятие «сильное душевное волнение». Термин используется в пяти статьях кодекса. Это состояние, в основе которого лежит так называемый физиологический аффект, согласно нашему УК, не только сокращает срок, но и может легко симулироваться. Откровенно говоря, некоторые его критерии вызывают большие сомнения в обоснованности, как очень корректно писал об этом один из светил нашей судебной психиатрии профессор В. Первомайский еще в 1995 году.

В следующем году исполнится 60 лет со дня принятия ст. 116 и 123 (умышленное убийство и умышленные тяжкие телесные повреждения, нанесенные в состоянии сильного душевного волнения), которые без изменений перекочевали в нынешний УК из Уголовного кодекса Украинской ССР 1960 года.

Я не юрист, но думаю, в целом стабильность, неизменность законодательства — скорее хорошо, чем плохо. Однако подобные статьи должны учитывать современные взгляды медицинской науки. Теоретические же основы физиологического аффекта, состояния, которого, пользуясь словами профессора Первомайского, вживую не видел ни один эксперт и которое всегда оценивается ретроспективно, начали разрабатываться в 50-е годы прошлого века.

Но за 60‒70 прошедших лет в СССР, а потом и у нас так и не создано ни одной достоверной методики, позволяющей диагностировать этот аффект. Необходимо также добавить, что эта теория жизнеспособна только на территории бывшего Советского Союза, похожие уголовные статьи есть только в УК РФ (может, в УК других стран постсоветского пространства).

В 60-е годы, когда эта теория стала внедряться у нас, мы чем-то были похожи на США. Там в судах длительное время господствовали психоаналитические теории в объяснении мотивов отдельных правонарушений. Однако по мере формирования судебной психиатрии психоанализ утратил там свое доминирующее положение в качестве основной модели, объясняющей человеческое поведение. Вместо сложных формулировок, включающих бессознательные мотивы, диагноз был сокращен до контрольного списка признаков и симптомов в рамках психиатрической классификации США. Это повысило надежность диагностики и, следовательно, научную достоверность психиатрии.

Что делать

Криминология могла бы помочь формированию более взвешенной оценки проблемы ограниченной вменяемости. Нужно уйти от однобокости трактовки стрессовых реакций, описания их в рамках физиологического аффекта, перейти в большей степени на МКБ-10 как признанный во всем мире контрольный список признаков и симптомов. Параллельно необходимо расширение толкования ст. 20 УК. Без взаимодействия между судебной психиатрией и криминологией продвижение в этом направлении будет невозможно.

Из выступления на круглом столе «Криминология и психиатрия», организованном народным депутатом Украины Ириной Сысоенко