Экономика гибридной войны

На большинство вопросов в политике и на любые вопросы в истории следует искать ответы в экономике. Выглядят они порою цинично, но от этого не становятся менее правдивыми. За многими действиями человечества стояла выгода. Жизнь государств неизменно приводила как к внутренним, так и к внешним общественным конфликтам. Иногда эти конфликты перерастали в вооруженное противоборство и боевые действия, получившие краткое и понятное всем название — война, которая в большинстве случаев сводится к навязыванию противнику своей воли. Война является продолжением политики насильственными способами и средствами.

Для нынешнего украинского положения придумано название «антитеррористическая операция». Однако операция — это стратегическая разработка, имеющая какие-то планируемые временные сроки. Что планируется в нынешних условиях — непонятно никому. Всегда справедливее называть вещи своими именами: реквизицию — грабежом или мародерством (от фр. maraudeur — грабитель), военные трофеи — украденным имуществом. Именование смертной казни высшей мерой только запутает ситуацию. Войну же нужно называть войной.

В государстве Украина идет война, что бы там ни говорили все интерпретаторы. Происходящее сегодня — это комбинация открытых и тайных военных действий, провокаций и диверсий, организованных теми, кто не заявляет о своей причастности к данным событиям. Средства массовой информации горячо и не всегда последовательно излагают собственные позиции. Ежедневно гибнут люди, используются разные виды вооружения, есть линия противостояния. Все названное подходит под существующее определение — гибридная война.

Но цель подобных действий — навязывание оппоненту своей воли — не будет достигнута никогда. Это скрывается в самом понятии «гибрид» (от лат. hibrida, hybrida — помесь), пришедшем из биологии. Кстати, «гибрид» появился только в конце XIX века, раньше это называлось характерным словом «ублюдок». Поэтому, вдаваясь в историю, нынешнюю войну можно окрестить ублюдочной. Также, помня биологию, мы знаем, что появление гибрида приводит к его стерильности. В поколении его потомков значительная доля нежизнеспособных особей. Подавление мощности и плодовитости в гибридном потомстве приводит к разрушению. Любой гибрид в природе приводит к вымиранию. Спорить с природой — самонадеянно и бессмысленно.

Современному человеку понятно, что у истока многих конфликтов находятся деньги, с их разнообразной функциональностью. Существуют, конечно, амбиции и другие чувства разной силы, способные стать источником конфликта, который может перерасти в войну. Примером, абсолютно не имеющим под собой экономической основы, может служить Фолклендская война 1982 года между Аргентиной и Великобританией, решительно выигранная британцами даже без ее объявления. Позиции Маргарет Тэтчер резко усилились, да и патриотизм невиданно возрос.

Ну а что касается не столь отдаленных от нас дней и территорий, то громадный обломок СССР, именуемый ныне Российской Федерацией, в состоянии войны находится практически всегда, достойно исполняя роль наследника коммунистического и царского режимов. Постоянно агрессивно давя внутренних паразитов и уверенно раздавая зуботычины окружающим. В 1900 году генерал Куропаткин в докладе своему царю отмечал, что из последних 200 лет Россия 128 воевала и 72 года жила в мире, причем пять лет приходились на оборонительные и 123 — на завоевательные войны. Если сложить всю российскую историю, то две трети своей жизни она воевала. Поэтому крайне уместно понятие: «Русский мир — это война». Неугомонное российское государство постоянно имеет претензии ко всем без исключения соседям — от Японии до Финляндии.

Война должна себя кормить. С этой наполеоновской фразой можно спорить, особенно сегодня, но общий вектор все равно неизменен. Войска должны наступать, новые территории должны быть ограблены. Только так можно минимизировать нарастающие военные затраты. Из Крыма в Славянск приехал со товарищи вежливый зеленый Гиркин для начала собственно боевых действий. Ведь там пострелять не удалось, а сделать это должен любой реконструктор. «Укропы», считавшие раньше, что человеческая жизнь важнее территорий, и потерявшие в этой связи целый полуостров, тут повели себя неадекватно. Прислали военных, все стало на свои места. Началась война.

Россия понимает войну и живет в этом состоянии очень часто, даже в новейшей истории. Вокруг войны строилась вся экономика великого советского предшественника. Большинству российского народа «очень хочется в Советский Союз». Украине туда не хотелось. Главное идеологическое различие наших стран состоит в том, что «ватники» строят свою жизнь и идеологию вокруг войны, а «вышиватники» делают это вокруг мира. России просто необходимы военные конфликты для стабильного существования. Последний московский парад доказал это. Россия поднялась с колен и запрыгнула в «Армату».

Во времена войн всегда существовали экономики, общество дышало и работало, государства жили и умирали, менялись системы управления и власти, приоритеты и цели, списывалось и забывалось многое. «Кока-кола» не только была спонсором Олимпийских игр 1936 года, но и может считаться соучастником других гитлеровских начинаний. Standard Oil поставляла Германии нефть, через Испанию. Генри Форд и вовсе получил Железный крест от фюрера. Не отставала от Штатов Англия, продавая развивающейся немецкой промышленности моторы, медную руду и продукцию химической промышленности. СССР еще в июне 1941 года активно перевозил в Рейх разнообразное сырье — от нефти и руды до зерна и хлопка, а перед этим учил у себя немецких офицеров. Экономика всегда существует и подстраивается под изменчивую политику, тем более что история частенько все выписывает потом чистейшими радостными красками.

Ну и человек привыкает и приспосабливается ко всему. Даже к войне, даже не будучи военным. Бертольд Брехт в канун Второй мировой войны создал пьесу «Мамаша Кураж и ее дети», в которой описал поведение семьи, жившей и зарабатывающей средства во время Тридцатилетней войны, которая стала последней европейской крупной религиозной бойней. С XVII века изменилось многое — только не поведение простых людей.

В конфликте на Донбассе с обеих сторон участвует порядка 80 тысяч человек с оружием в руках, что меньше 2% от всего населения страны. 98% населения не воюет, а подавляющее большинство вообще не желает войны. Люди живут по обе стороны конфликта, продолжающегося уже больше года. Военные занимаются своим делом — воюют, мирные жители — мирно живут. Война вмешивается в экономику, в ответ экономика вмешивается в войну.

Происходит перемешивание терминов и методов. Конвертация пленных проходит по разным курсам: цена своего велика, цена врага отрицательной величины. Стоимость жизни рядового значительно ниже офицерской жизни, на обучение второго нужно потратить больше сил и средств. Ценность мирного населения равна нулю. Ныне война не за территории, поля и леса, а за города. В условиях городского боя курс потерь нападающих и защитников, по учебникам, считается 7 к 1. Мы слышим и спокойно произносим экономические термины современной гибридной войны.

Нам постоянно говорят о стоимости амуниции, технических средств, медикаментов, продовольствия. Делаются разные заявления о стоимости одного дня войны, например, президент нашей страны называл и 100 млн грн, и 5–7 млн евро.

Но победы и поражения случаются в конечном счете на полях материального производства и потребления, в восприятии людьми собственного уровня жизни, а значит — в экономике. Она же является и основным полем битвы за будущее. Немногочисленное количество непосредственно воюющих — всего лишь один из инструментов, работающих на этом поле. В экономике, а не в окопах, будут формироваться направления восприятия будущего страны. В этом и будет патриотизм, без «бендеровцев» и «колорадов», без «ватников» и «укропов».

(Продолжение следует)