Борьба с коррупцией. Есть ли свет в конце туннеля?

За годы нашей недолгой истории в противостоянии коррупции — нашему национальному достоянию — были замечены многочисленные отечественные и зарубежные участники. Лично я помню яркие антикоррупционные форумы и сиюминутные общественные организации, в том числе инициированные абсолютно честными украинскими политиками Азаровым и Мартыненко. Многочисленные борцы с коррупцией в рядах теоретиков и практиков права защитили более 100 диссертаций на эту суровую тему. Я всегда задавал себе вопрос: как пояснили правительства Японии, США, Канады и др. своим налогоплательщикам бессмысленную, неэффективную помощь Украине в преодолении ею коррупции?

А тут еще в стройные ряды борцов с коррупцией вступили профильные общественные организации. Такие себе волки — санитары леса, на зарубежные деньги очищающие украинское государство от коррупционной плесени. С одним исключением: осторожно обходя первый ряд украинских политиков.

Да и ведомств антикоррупционной направленности у нас становится все больше и больше. Раньше оком государевым была грозная Служба безопасности Украины, сейчас — много их, горячих сердец и холодных голов. Вскоре нам еще обещают ввести специальный антикоррупционный суд. Смысл в этом, вероятно, такой: все остальные украинские судьи будут по-прежнему жировать в «телефонном праве» и коррупционном правосудии, а некоторые, специально подобранные, будут судить коррупционеров, получая вполне официально огромные деньги украинских налогоплательщиков в качестве гонорара за сверхтяжелый и сверхопасный труд. Кстати, такая простая арифметическая задача для руководства страны: как соотносится зарплата высоких чиновников НАБУ, СБУ и других государственных контролеров и сыскарей с незаконными действиями чиновников и судей, «хищающих» у государства? Может, мне, налогоплательщику, дешевле будет оплачивать опасный труд коррупционеров, нежели уютное пребывание в кабинетах профессиональных борцов с ними? У меня нет ответа, нужно подсчитать.

Модная тема. Тысячи украинских граждан громко злорадствуют. Одновременно понимая, что настоящее наказание понесут единицы, а не сотни ненавистных и презираемых депутатов, люди одобряют преследование коррупционеров. Большинство одобряет и возможность снятия с членов парламента статуса неприкосновенности. Главный мотив: почему воришка, укравший сотню гривен, получает тюремный срок, а высокопоставленный чиновник или депутат, укравший миллионы, скорее всего, отделается символическим наказанием? Обратная пропорция соразмерности наказания…

Здесь же — и острое нежелание руководителей государства принять закон о внятной процедуре импичмента президента. Народ жаждет продолжения арестов. Измученные нищетой и несправедливостью украинские пенсионеры требуют крови. Не понимая, что почти все мы, украинцы, — коррупционеры. Следовательно, подлежат наказанию миллионы. Выдержит ли такое страна? Кто из нас готов стать тюремным надзирателем? И т. д. и т. п.

Существует и такой нюанс нашей совсем не европейской действительности: и в Киеве, и в украинской провинции ряды активных борцов с коррупцией пополняют одиозные личности с криминальным прошлым, быстро и умело перековавшиеся в «совесть Украины». Имена — известны. И журналистам, и офицерам СБУ, и даже рядовым нашим согражданам.

Итак, сядем все. Или почти все. Кто из нас не «благодарил» врача, сантехника, учителя? Последовательная борьба с коррупцией приведет именно к такому результату. Признав всех нас виновными, затем сядут и сами судьи, так как и они «благодарили» врача, сантехника, учителя.

В этом туннеле, в его конце — нет света. Есть лишь один, абсолютно несправедливый выход из ситуации — так называемая финансовая амнистия. Президент — этот или следующий — должен признать: виновны все, и я вместе с вами, мы не можем, не должны жить по-прежнему, да, виновны и мои близкие друзья, мои соратники по бизнесу, и я был жесток, я конкурировал бесчестно, так делали многие, почти все, кто сумел быстро разбогатеть, мы не можем изменить наше прошлое, но мы можем изменить наше будущее, давайте установим дату, определяющую серьезное наказание за продолжение коррупционной деятельности, дату, после которой судебное преследование коррупционеров будет неотвратимым…

Знаю, я предлагаю неосуществимое. Но иного пути к выходу из коррупционного туннеля у нас нет.