Судебная реформа движима стремлением узурпировать судебную власть

Не могу поддержать призывы тех, кто предлагает немного помолчать и дать новому Верховному суду наломать новых дров. Не слишком ли дорогое удовольствие за счет налогоплательщиков?

Почему-то многие — как сторонники так называемой реформы правосудия, так и дежурные критики — допускают примитивное упрощение: мол, важно привести новые лица в высшую судебную инстанцию. А там они нам покажут. Что покажут?! Это же не частная лавочка, где мнение одного человека что-то решает. Это сложнейший механизм, в котором Верховный суд — лишь замыкающее, самое верхнее звено, до которого по новому закону большинство дел даже не будет доходить!

Я когда-то писал о том, что главная задача Верховного суда — построить работу правосудия так, чтобы обращаться в последнюю инстанцию никому не требовалось. В хорошем смысле этого слова, а не так, как сейчас — путем искусственного сужения права на кассацию.

Разговор о личных качествах судей — пустая суета. Я лично с ними не знаком, и у меня нет оснований их обсуждать, тем более за глаза. Но я точно знаю, что бытие определяет сознание. «Злых людей нет на свете, есть только люди несчастливые», — писал Булгаков.

Какое бытие будет уготовано судьям благодаря новому законодательству и административному ресурсу — такое у них и сложится сознание. Пусть они будут хоть семи пядей во лбу.

Гибельность нынешней реформы заключается в том, что она движима мелочными, низменными побуждениями ее «застрельщиков» узурпировать судебную власть, создать видимость псевдореформ перед Западом, набить карманы на установлении адвокатской монополии. В итоге был принят пакет законов, направленный на дезорганизацию работы правосудия в целом.

Подчеркну: проблема не в том, что закон №2147 не прибавляет доверия суду, а в том, что сугубо организационно дезорганизует его работу как таковую.

В 1937 году суды тоже не у всех вызывали доверие, и были даже те, кто осмеливался что-то там говорить о невинно оклеветанных жертвах репрессий. Возможно, и так. Но в эффективности работы «троек» никто не сомневался. Теперь же горе-реформаторы наделали беды рядовым судьям совсем не Верховного суда, а в первую очередь судьям первой и апелляционной инстанций, которым и разгребать этот гребаный бред.

О чем речь? Господам из АП, прежде чем напрягать десятки тысяч рядовых исполнителей в колоссальном судебном аппарате, следовало хотя бы подумать о порядке введения этого «шедевра» в действие. Дать, что ли, переходной срок, возможность изучить, подготовиться… Просто даже сами судьи признают: объем новаций просто колоссальный!

Дмитрий Луспеник, временно исполняющий обязанности председателя Верховного суда, отметил недавно во время круглого стола: «Новый Гражданский процессуальный кодекс, который вышел из Верховной Рады, на 104 статьи больше, чем действующий, а новый Хозяйственный процессуальный — на 234 статьи... 96 новелл в Гражданском процессуальном кодексе — это те новеллы, которые судьи никогда в своей практике не применяли». При этом к посчитанным новеллам в. и. о. председателя ВС не отнес отдельные статьи (например, глава об упрощенном производстве была посчитана как одна новелла), и даже измененных процессуальных сроков нет в этом списке. Данная цифра указывает на объем нововведений, который ожидает украинские суды с момента начала работы нового Верховного суда.

Что сделали законодатели? Даже не подумали о плавном введении в действие. С места — в карьер!

Согласно унифицированным Переходным положениям ХПК, ГПК и КАСУ установлено следующее:

«4) кассационные жалобы (представления) на судебные решения по хозяйственным делам, которые поданы и рассмотрение которых не закончено до вступления в силу этой редакции Кодекса, передаются в Кассационный хозяйственный суд и рассматриваются сначала по правилам, действующим после вступления в силу этой редакции Кодекса;

9) дела в судах первой и апелляционной инстанций, производство по которым возбуждено до вступления в силу этой редакции Кодекса, рассматриваются по правилам, действующим после вступления в силу этой редакции Кодекса».

При этом отличие КАСУ в том, что вышеуказанный п. 9 передвинут в п. 10.

Хочется задать прямой вопрос в лоб: как на практике суды первых двух инстанций, которые уже открыли производство, совершили процессуальные действия, объявили перерыв в заседании, должны после перерыва продолжить слушать дело по новому кодексу? Просто это невозможно практически: в новых кодексах по-иному описана предметная и территориальная подсудность, вводится рассмотрение дел судами второй и третьей инстанции — как судом первой инстанции для случаев, ныне не предусмотренных законом.

Даже такая вещь: вместо общего искового производства вводятся две категории — малозначимые дела с одной процедурой и порядком представительства, без права на кассацию, но который допускает исключения из адвокатской монополии, и общее исковое производство с другой процедурой, с правом на кассацию, но со строгой монополией адвокатов на участие в процессе.

Либо дела надо начинать слушать заново, либо завершать по той процедуре, по которой начали. Иначе это выглядит так: начали играть в футбол, а после перерыва — мы уже играем в хоккей или баскетбол. Разве так можно? Это форменный идиотизм!

Должно быть четко установлено: все дела, открытые до вступления в силу новых кодексов, должны быть рассмотрены по той процедуре, по которой их открывали. Иначе в суде начнется полный ступор.

Поэтому начало судебной реформы обещает быть неожиданным и крайне запутанным с организационной точки зрения. И молчать об этом никто не будет!